До Библии. Общая предыстория греческой и еврейской культуры

И Ваал Алийский объявил:
«Перед тем как ты уйдешь, о Латпан, бог милосердия,
Не благословишь ли ты Крета из Таа,
Не сделаешь ли счастливым Лучшего, сына Илу?»
Илу взял в руку чашу,
В правую руку,
И Илу благословил,
Илу благословил Крета из Таа,
Благословил Лучшего, сына Илу:
«Женщина, которую ты берешь, о Крет,
Женщина, которую ты берешь в свой дом,
Возлюбленная, которую ты приводишь на свой двор,
Принесет тебе семь сыновей
И восьмую — дочь Октавию.
Для тебя она родит сына Ясиба,
Который будет сосать молоко Ашеры,
Сосать грудь Девы (Анат),
Кормилиц Добрых и Милосердных Богов».

Божественное благословение с чашей вина пронизывает религиозное мышление древнего Ближнего Востока. Фактически это типично для цилиндрических печатей III династии Ура, где часто изображается сидящее божество, благословляющее верующего человека в сценах, как их называют, презентации, но более здесь подошло бы название «благословение». Целью женитьбы во все античные времена было продолжение рода, особенно рождение сына и наследника. Это особенно важно в царских кругах из-за вопроса наследования трона. Древние считали, что, помимо биологических требований, для продолжения рода было необходимо божественное благословение. Акцент на продолжение рода, обещанное богом, пронизывает весь царский эпос Угарита и Израиля. Это появляется и в царском эпосе Угарита, и наполняет древние еврейские сказания начиная с обещанного богом Исаака.

Рождение семи сыновей у героя — повторяющаяся тема. В эпосе о Гильгамеше утверждается, что посмертное благополучие человека, оставившего после себя семь сыновей, чтобы присматривать за его интересами, — лучшее, что есть в загробном мире. Соответственно среди многочисленных благословений Иова — семь сыновей. Семь сыновей Иессея (или кульминационно — восемь) тоже могут быть присоединены к этому мотиву. Вместе с сыновьями названа и героическая дочь Октавия, юное дитя, которой, несмотря на юность и пол, суждена ведущая роль, затмевающая ее старших братьев. В патриархальном обществе, где самый старший сын становится лидером, тем более достойны легенды успехи юношей и девушек. Имена сыновей Иова (как и Ваала) неизвестны; но три славные дочери Иова (и Ваала) в легенде названы. Ханаанский эпос прославляет интересных женщин, особенно тех, кто затмевает своих мужчин-сообщников. В Судьях, 4 и 5 Девора и Иаиль превосходят Варака и других своих мужчин. Подобная позиция, возможно, объясняет выдающееся место, отводимое в греческом эпосе амазонкам, часто превосходившим мужчин в сражении.

Тот факт, что наследный принц Яссиб вскармливался богинями, хорошо согласуется с широко распространенной доктриной царей, выпестованных богами. Фараоны часто изображаются в виде юного Гора, сосущего грудь Исиды. В Угарите найдена пластина из слоновой кости из остова царской кровати, на которой нарисованы юные царевичи, сосущие груди богини. Тот же сюжет идентифицирован в Месопотамии и, очевидно, в Ветхом Завете (Ис., 60: 16). У Гомера царей часто называют «взлелеянными богами», вероятно, имея в виду, что они достигли божественной власти через то, что были вскормлены молоком богини (хотя часто предполагалось, что боги кормили их амброзией).

После разрыва в тексте № 128 имеется фрагментарный рассказ о сынах и дочерях, которых родила Хурра. Стоит отметить, что самый младший ребенок (которым была дочь) был провидением предназначен для вознесения до статуса перворожденного.

Далее в тексте № 128 идет речь о том, что боги, благословившие этот брак и предсказавшие продолжение рода, которое он вызовет, разошлись:

Боги благословили и ушли;
Боги разошлись по своим шатрам,
Поколение Илу — по своим обителям,
И она смирилась и принесла ему сына,
И она смирилась и принесла ему сыновей.
И вот смотрите, через семь лет
Сыновья Крета стали такими, как она (Ашера) и предсказывала.
И дочери были у Хурраи.
Так что Ашера помнила свою клятву,
Да, богиня помнила [свое обещание].
И она возвысила свой голос и крикнула:
«Так смотри! Поскольку Крет нарушил свою клятву,
Я нарушу [свою тоже]».