До прихода белого человека

«Современная молодежь, — писала недавно одна газета, — живет в мире, раздираемом противоречиями между джу-джу и атомом». Здесь под словом «джу-джу», означающим «магия», подразумевается все отсталое: невежество, племенной строй в деревне, вожди, табу, а также пережитки колониализма. Атом олицетворяет современную науку и технику, уровень жизни передовых индустриальных стран, демократические права и пример социалистических стран. Надо сделать выбор между ними и найти путь, отвечающий особенностям Африки. А эго, как признают молодые африканские интеллигенты, отнюдь не так просто.

Следует ли отнести к джу-джу обычное право, по которому сейчас живут племена? На этот вопрос несколько месяцев назад дали ответ африканские юристы. Шестьдесят видных буржуазных правоведов из африканских независимых государств, участвовавших в конгрессе юристов в Лондоне, пришли к решению, что будущий свод законов должен обобщить правовой опыт европейской буржуазии, исламское право и африканское обычное право, унаследованное от далеких предков. Распространенная в английских колониях практика, когда черные судьи надевали по английскому обычаю мантию и белый парик и судили по английскому праву, руководствуясь формулами и понятиями, не имеющими в Африке никакого смысла, эта практика показала невозможность схематического перенесения на африканскую почву чужеземных порядков.

А деревенская община — она джу-джу или нет? По этому поводу доктор Кваме Нкрума заявил однажды английскому журналисту:

«Мы не намерены уничтожать старые племенные порядки. Да это и невозможно сделать в ближайшее время. Их лучшие элементы должны быть приспособлены к новым условиям».

Разумеется, империалисты умели использовать в своих интересах худшие стороны этих порядков, поддерживая реакционных вождей. И тем не менее в силу своего демократического характера деревенская община пустила глубокие корни в сознании африканских племен.

«Уважение к власти и достоинству вождя не следует смешивать с преклонением перед тиранией, — пишет Р. Зульцер в книге «Черная интеллигенция». — Деспоты были в истории южноафриканских племен не правилом, а скорее редким исключением. Племена банту снова и снова освобождались от тиранических вождей… Африканец ощущает потребность подчиняться вождю, однако лишь до тех пор, пока тому удается выполнять волю народа. Никто и ничто, ни большинство голосов, ни совет старейшин не могут принудить вождя изменить свое решение.

Словами «ле лумиле» — «гром ударил» в народном собрании басуто оповещали, что вождь принял решение. Однако искусство управления вождя в том и состоит, чтобы на основании мнений, высказанных в народном собрании и в совете, выявить волю народа и в соответствии с ней вынести решение. В противном случае вождь рискует натолкнуться на неповиновение или пассивное сопротивление».

В подобных традиционных представлениях коренится уважение, которое африканцы питают к своим вождям: Джомо Кеньята, Лутули, Нкрума, Секу Туре.

ЛИТЕРАТУРА — ЭТО ОРУЖИЕ

Из глубины африканских лесов

я взываю — спасите меня

От белых колдунов-людоедов.

От вашей цивилизации огня,

железа и крови,

От вашей справедливости,

пожирающей меня,

От вашего мира, который знает

лишь пулеметы,

От вашего братства, которое

зовется маниголо,

От вашего равенства, которое

питается моим потом,

От вашего бога, который любит

лишь покорность,

От вашей религии, которая

служит лишь мертвым.

От ваших священников, которые

проповедуют мне смирение,

От вашего господства,

унижающего человека —

Спасите меня!

Пусть наконец все люди злой

воли

Сгинут и настанет мир на земле

для всех,

Кто исполнен доброй воли.

Народная песня Берега Слоновой Кости

ЧЕРНЫЕ ТРУБАДУРЫ

Среди зелени парка в Ибадане возвышается чудо современной тропической архитектуры — Нигерийский университет; в его залитых светом аудиториях полторы тысячи студентов изучают самые различные отрасли знания. Университет был построен после второй мировой войны английскими колониальными властями с целью создать нигерийскую интеллигенцию, разумеется, такую, на которую Англия могла бы опереться в своем «косвенном управлении».

— Нельзя ли включить в учебный план африканскую историю? — спросил У. Байер, немецкий языковед, когда десять лет назад прибыл в Ибадан.

Ответом ему была снисходительная улыбка.

— А может быть, и африканскую литературу?

— Но ведь таковой вообще не существует!