До самой смерти

Нам с Салли не пришлось теряться в догадках, так как мы услышали их разговор в коридоре. Кэрол говорила, что хочет вернуться с Недом, потому что неважно себя чувствует. Жуткая головная боль. Ей что-то тревожно и вообще нехорошо. Нед уговаривал.

Нет, Кэрол! Мы же вчера решили. Я специально прилетел тебя поддержать. Ну что ты испугалась, дорогая? Ты ни с кем из Англии давно не виделась, даже с мамой. Это пойдет тебе на пользу. Проведи время с подругами! Пожалуйста!

Дальше они перешли на шепот, мы уже не различали слов. Наверное, Нед продолжал ее убеждать. Потом спросил, принимает ли она витамины. Есть ли слабость? Ела ли она что-нибудь?

Кэрол вернулась в ресторан и принялась извиняться. Она, очевидно, не знала, что мы все слышали, и сказала, что решила поехать с Недом, чтобы помочь со сделкой. И еще слегка устала от достопримечательностей.

– Кэрол, тебе действительно нужно ехать? Нед ведь говорил, что…

– Извините меня! Мы скоро еще куда-нибудь съездим вместе. Не волнуйтесь, гостиница полностью оплачена. Мы скоро встретимся! Побегу собираться.

Она выскочила за дверь, они с Недом еще пошептались в коридоре, затем все стихло.

Через пару минут появился Нед с потемневшим лицом. Сообщил, что Кэрол наверху, складывает вещи. Он, конечно, еще попробует ее переубедить…

– Прошу прощения! Я совсем не хотел портить отдых! Специально приехал, чтобы ей не возвращаться раньше времени. Кто бы мог подумать…

– Ничего, Нед! Ты не виноват! – сказала я.

Салли молча смотрела в стол.

Кэрол не в первый раз сбегала – ей будто стало сложно находиться с нами долгое время. Как магниты с одним полюсом. Нам показывали в школе. С разноименными полюсами магниты притягиваются. А если поднести два одноименных полюса друг другу, они отталкиваются. Мы с Салли знали истинную причину поведения Кэрол. И чувствовали себя виноватыми, глядя на Неда в Париже – он, бедняга, растерялся. Ничего не понял.

Мы немного помолчали, потом Нед доверительно склонился к нам.

– Послушайте, я не хочу сболтнуть лишнего, но… Кэрол нормально себя чувствовала? Ела?..

– В смысле «ела»? – недоуменно спросила я.

Нед оглянулся на дверь, помотал головой.

– Простите! Наверное, не надо ничего говорить. Не выдавайте меня Кэрол! Дело в том, что нет никаких документов. Она вчера позвонила, сказала, что плохо себя чувствует, хочет вернуться домой и ищет предлог. Я надеялся подбодрить, уговорить остаться. Сделал все, что в моих силах, однако она и правда не в себе – я за нее волнуюсь. Она вечно твердит – хватит меня опекать. Но вы, близкие подруги, ведь тоже заметили? Кэрол сильно похудела…

Я стала вспоминать, что Кэрол ела в Париже. На завтрак она спускалась раньше, к нашему приходу уже якобы все съедала. Когда мы с Салли лакомились булочками, говорила, что наелась фруктами и печеньем в номере. Я не голодна!

Боже мой! Еще одно ужасное последствие. А виноваты мы… Совершенно точно, хоть никто и не догадывается.

Глава 15

Бет, прошлое

История началась, когда нам было четырнадцать. Четвертый год в пансионе. В этом году закончится наше детство и начнется гораздо более темная пора жизни.

Началось, как нам показалось, с мелочи. Лишь много лет спустя мы поняли, что это была отнюдь не мелочь. Особенно для Кэрол. Именно тот, на первый взгляд, незначительный случай навсегда изменил ее жизнь.

До осенних каникул оставалось две недели, погода стояла ужасная. Зарядили проливные дожди. О прогулках не было и речи, теннисные площадки размокли, мы с Салли и Кэрол буквально умирали от скуки.

Приезд Мелоди Сейдж внес приятное разнообразие. По иронии судьбы, катастрофы не случилось бы, если бы не доброта сестры Вероники. Она надеялась, что мы окажем благотворное влияние на Мелоди, а вышло наоборот. Мелоди Сейдж приехала к нам посреди года, перевелась из более престижной и дорогой частной школы в Шотландии под весьма туманным предлогом – «чтобы быть ближе к родственникам».

Мелоди была бунтаркой до мозга костей, и я предполагаю, наши монахини сильно нуждались в средствах, раз согласились дать ей шанс. Первое, что бросалось в глаза – грудь. Великолепная, туго обтянутая школьной блузкой. Блузка нарочно была слишком маленького размера, чтобы пуговицы расходились, и в проеме виднелась прекрасная ложбинка, а также предмет зависти, пока нам недоступный. Бюстгальтер.