До самой смерти

Лицо Кэрол светилось, когда она говорила про Неда, путешествия, экзотические каникулы, и как она гордится его успехами в бизнесе, компанией по развитию недвижимости. Объекты по всему миру! Я обнимала животик и была счастлива, только очень устала. Я представляла себе будущее, которое скоро наступит и навсегда затмит прошлое. Нед с Кэрол напутешествуются. Тоже заведут ребенка. Вернутся в Англию, и наши дети вырастут вместе. Будут крестины. Дни рождения. Батуты на заднем дворе.

В конце концов я была вынуждена удалиться. Простите, девочки, я выжата как лимон – ужасно устала. Пойду спать, ладно? В номере я растянулась на кровати, задернув шторы и открыв окно, чтобы слышать уличную суету, а память упрямо возвращала меня туда. В школу. Что мы наделали… «Не надо, Бет! Не плачь!» – говорила я себе, крепко зажмурившись.

В тот первый день мы ужинали в крошечном, просто обставленном ресторанчике недалеко от гостиницы. Всего восемь столов из темного дерева, стулья такие же, но сиденья и спинки из светлой кожи. Ни скатерти, ни меню. Блюда дня были написаны мелом на доске, из кухни доносились веселый гвалт и чудесные ароматы.

Кэрол встревожилась: тебе нельзя дышать табаком! А я не возражала. Мне было все равно. Лишь бы удалось улучить момент и поговорить. По-настоящему.

Поговорить не вышло.

Я сидела, уставившись на свечу в середине стола, и думала – неужели их больше не мучают картины из прошлого? Неужели Кэрол и Салли в самом деле запрятали воспоминания так глубоко, что их как будто и нет? Только я сошла с ума? Или все мы слегка «с приветом»?

После еды, прогуливаясь по набережной, мы заказали портрет углем у местного художника. К лучшим мастерам стояла очередь, а мы подошли к худому высокому юноше в потертом сером пальто, и он неплохо справился. Пока мы позировали, сидя на скамейке, я наблюдала за уличным артистом неподалеку. Он вымазался белой краской и завернулся в простыню, изображая гипсовую статую. Получилось жутковато – артист стоял неподвижно, лишь обводил толпу глазами, белки сияли желтоватым на фоне белил, а красные прожилки походили на молнии. Затаив дыхание, я ждала, когда он резко пошевелится, чтобы напугать собравшихся зевак. Наконец толпа сгустилась, он сделал неожиданный выпад и сменил позу. Две маленькие девочки в первом ряду завизжали, я подпрыгнула, а потом рассмеялась – подловил все-таки! Одна из малышек от испуга выпустила из рук ярко-красный надувной шар в темнеющее вечернее небо. Он поднимался все выше и выше, пока не превратился в маленькую точку. Потом исчез.

Художник тем временем закончил картину. Нос у Салли вышел слишком длинный, а у меня были немного странные глаза, но, несмотря на огрехи, сходство угадывалось, и Кэрол пообещала сделать копии и выслать нам, чтобы повесить на память. Потом мы шли к гостинице под ручку и, должно быть, выглядели веселыми и беззаботными подружками.

На следующее утро я полчаса отмокала в огромной ванне, удивляясь, до чего легко привыкнуть к роскоши. Мы договорились встретиться за завтраком пораньше, но когда мы с Салли спустились, Кэрол уже заканчивала – рядом с ней стояли недоеденный йогурт и тарелка с остатками фруктов.

– Хорошо спалось? – спросила она, не глядя на нас.

Мы с Салли принялись наперебой расписывать, какие шикарные тут комнаты, какие вкусные шоколадки оставляют на подушке и как непривычно спать в отдельных комнатах, а не в одной – как в былые времена.

– Помните хостел в Австрии, где мы спали «валетом»? Где одна из кроватей стояла на пустых ящиках!

Выспавшись, я чувствовала себя гораздо лучше и предвкушала еще один день в компании подруг, однако Кэрол была молчалива.

Когда официант принес кофе, она откашлялась и сказала:

– Не сердитесь, пожалуйста… Нед приехал. Вчера поздно вечером привез бумаги для следующей сделки, очень важной, я должна подписать. Я ведь управляющий в одном из филиалов, и без моей подписи не обойтись. Факс не приняли бы. Нед решил сам прилететь, чтобы мне не мотаться по нотариусам. Сейчас поедет в Лион и, конечно, хочет, чтобы я осталась с вами.

Тут зашел Нед – легок на помине, он улыбался и шутливо поднимал руки – «каюсь, виноват, сдаюсь». Красивый мужчина в дорогом костюме.

– Здравствуйте, дамы! Извините за вторжение! Считайте, что меня тут нет! Кэрол вам объяснила? Ох уж эти документы! Иногда столько возни! Я отбываю в Лион, забежал поздороваться и сразу попрощаться. Уже лечу дальше – в прямом и переносном смысле. Буду ждать рассказов о ваших парижских приключениях.

Он расцеловал нас с Салли в обе щеки, крепко обнял Кэрол, затем очень нежно погладил ее по щеке:

– Увидимся дома, дорогая. Я пробуду в Лионе всего пару дней. Ну все – хорошо вам отдохнуть, девушки!

Он вышел, послав Кэрол воздушный поцелуй от двери. Она улыбнулась ему, посидела немного и вдруг побежала следом, бросив на ходу:

– Я сейчас, девочки!