До самой смерти

– Частный детектив. Расследую дело о правонарушении, связанном с закрытием обители Святого Колмана.

Мелоди пытается захлопнуть дверь, однако Мэтью успевает подставить ботинок.

– Вы не полицейский!

– Если не впустите меня сию секунду, полицейских я организую – пусть проверят квартиру на предмет наркотиков.

Она молча сверлит его глазами, потом пятится. Мэтью входит в гостиную, осматривается – типичное логово наркомана. Поверхности уставлены грязной посудой. Мелоди косится на маленький столик в углу, там жестяная коробка из-под печенья на металлическом подносе, ложка и зажигалка. Понятно, заначка там. Видимо, героин.

– Я слышал, вас когда-то давно исключили из школы. Как вы к этому относитесь? Что думаете по поводу предстоящего сбора? Вероятно, ничего хорошего. Ввиду того, что жизнь у вас сложилась не слишком удачно…

– Чушь… Кто вы вообще такой?

– Как я уже упоминал, после известия о закрытии школы были совершены некоторые противоправные и весьма неприятные действия.

Мелоди чешет в затылке и недоуменно пожимает плечами. Мэтью думает о Бет и Салли, затем снова оглядывает комнату – какая разная жизнь. Грустно.

– Вы прекрасно знаете о школьном сборе. Вы даже написали пост в «Фейсбуке». Как же там было?.. Ах да! «Давно пора снести эту развалину». Так вот, я вас предупреждаю – если последуют еще неприятные посты, или звонки, или любые действия в адрес кого-либо, кто собирается присутствовать на предстоящем празднике, я вернусь с отрядом по борьбе с наркотиками. Вы меня поняли?

Она молчит, смотрит исподлобья, затем, склонив голову набок, показывает средний палец.

– Прекрасно. Видимо, поняли.

Мэтью уходит. В машине, поворачивая ключ в зажигании, думает – интересно, в какой момент дорожка сделала крутой поворот и привела Мелоди сюда.

Глава 23

Бет, настоящее

Серая тоска подступает к человеку незаметно. Подбирается на мягких лапках, а потом – клац!

Я всегда ненавидела серый цвет – с детства, с тех самых армейских одеял. Однако я никогда не думала, что способна впасть в депрессию. По-настоящему заболеть. Поэтому не распознала первых признаков.

Сначала я долго плаваю в серой мути и надеюсь, что это пройдет. День за днем вижу знакомые вещи – школа, продуктовый магазин на углу, наш дом, фонарь в конце улицы. Как будто смотрю через приложение, которое убирает цвета и яркость – все вокруг стало черно-белым. Точнее, серым.

Интересно, что еще Салли успела разболтать Мэтью? Зачем растрепала про Мелоди и Жаклин? Мы поругались, и мне ужасно жаль, что ситуация разводит нас по разные стороны.

Я не могу спать ночью, а днем мне трудно сосредоточиться. Однажды очнулась и поняла, что кладу мальчишкам чайные пакетики в качестве школьного перекуса. Домашние без конца спрашивают, что со мной.

Раньше я поделилась бы с Салли, рассказала бы ей о странной серой мути… Теперь она по уши в отношениях с Мэтью, мы почти не видимся.

Номер Кэрол недоступен, что, впрочем, неудивительно. Я позвонила Деборе, та твердит свое: «Не трогай ее, Бет! Пожалуйста! Она сама позвонит».

Иногда думаю: а вдруг угрозы правда посылала Дебора? Потом вспоминаю о колокольчике на фотографии. Нет. Дебора не знает о колокольчиках. Или знает?..

* * *

С Адамом отношения натянутые. Я чувствую себя виноватой, что скрыла историю знакомства с Мэтью, однако я не могла ему рассказать – боялась сболтнуть лишнее.

Адам за меня волнуется – это видно. Что-то нашептывает мальчишкам, проверяет, поела ли я. Сегодня заявил, что пригласил Салли с Мэтью в гости.

– Адам, с чего вдруг?!

– Надо познакомиться с новым парнем нашей Салли поближе, разве нет? Ей будет приятно. Да и ты с ней повидаешься, а то она в последнее время занята. Правда?

Я смотрю на Адама сквозь серую пелену и говорю себе – он молодец, хотел как лучше. Адам вытащил гриль, надел клеенчатый фартук с Гомером Симпсоном. Обычно меня умиляет Адам около гриля, он думает, что фартук и лопаточки с длинной ручкой автоматически превращают его в великого повара. Однако сегодня я, кажется, забыла, как улыбаться.

Смотрю на часы. До прихода Салли и Мэтью осталось тридцать минут, а угли еще не прогорели.

– Засуну-ка я в духовку курицу, – небрежным тоном предлагаю я.

Ссориться сейчас совсем не хочется.

– Бет, зачем в духовку, если я развожу гриль?

– Пусть просто подогреется. А потом уж сожжешь на гриле.

– Я ничего сжигаю!

Адам дует на угли, клубы черного дыма летят мне в лицо, и я закашливаюсь. Напоминаю себе, что Адам хочет как лучше, и больше не настаиваю.

Недовольный Сэм топчется возле отца:

– Мам, ты опять мазала курицу вонючим мармеладом?

– Маринадом, – поправляю я. – Конечно, мазала.

Сыновья морщатся, а Адам подмигивает мне. Я растягиваю губы в улыбке. Отвыкшие мышцы на лице напрягаются.

Адам последнее время взял за правило спрашивать каждую секунду, в порядке ли я. Вот и сейчас, увидев вымученную улыбку, тут же интересуется:

– Все нормально?