До самой смерти

Я поражена до глубины души. Никогда бы не подумала, что отец способен на измену!

– Мы месяц жили врозь. Потом он вернулся. Одумался.

Мама молчит, я пытаюсь справиться с потрясением. Родители расставались. Дважды.

– Сохранить брак бывает непросто, Бет.

Понятно. Она решила, что у меня проблемы с Адамом.

– Нет, мама. У нас с Адамом все хорошо. И сорокалетие меня не смущает. Правда.

А что меня смущает, я ей сказать не могу – я не та, за кого себя выдаю. Она не знает своей дочери.

– Ну и ладно, дорогая. – Мама гладит меня по волосам. – В любом случае я рядом.

Я пожимаю ее руку в знак благодарности. Поразительно, что моя улыбчивая, оптимистичная мама, которая умеет во всем разглядеть хорошее, была в подобной ситуации. Еще более поразительно, что она двадцать лет хранила это в тайне.

Глава 27

Кэрол, настоящее

Понедельник

Дела хуже некуда. Мало того, что моя тоска по Эмили переходит границы разумного, так еще вороны вернулись. Тут виноват сосед – Джонатан, хоть он и отрицает. Он посадил новую культуру на дальнем поле, а с птицами не борется, несмотря на мои уговоры.

Я пыталась его убедить. Объясняла, что вороны грязные и отвратительные создания и от них куча вреда, но Джонатан лишь отмахивается. Говорит – сажает не для продажи, а для себя. Эксперимента ради. Пара-тройка безобидных птиц не помешают.

Безобидных?

Вчера я застала одну из них на электрическом столбе – она терзала маленькую птичку. Жертва была еще жива и трепыхалась, пока ворона ее клевала. Я кинула камень, но не достала – слишком высоко. Ворона лишь косилась на меня с презрением.

Омерзительно – меня даже вырвало, я еле успела добежать до туалета на первом этаже.

Когда Нед вернется из Испании, попрошу его поговорить с Джонатаном.

Сейчас есть миллион приспособлений – например, заводишь таймер, происходит микровзрыв и отпугивает птиц. Совсем недорого, я проверяла. А пока что я смастерила двух пугал для нашей территории. Ничего особенного – старая одежда на метле. Одно поставила у виноградника, а второе на въезде. Почтальон странно на меня смотрел, когда я устанавливала пугало. Я попыталась отшутиться, однако для меня это очень серьезно – никто не догадывается насколько.

Если из-за ворон вернутся кошмары, я с ума сойду. Не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас! Без Эмили ужасно пусто… Одни вороны остались.

Ворон я точно не выдержу…

Глава 28

Бет, настоящее

Мама на удивление легко встраивается в нашу жизнь. Адам, без сомнения, рад разделить с кем-то груз обязанностей и волнения, свалившиеся на него из-за моей депрессии.

А мальчики… Сэм поначалу ворчит, что приходится делить комнату с Гарри, однако мама так вкусно готовит, что он смиряется. В доме теперь пахнет, как в детстве – хлебным пудингом и жарким по-ланкаширски.

По вечерам дети не сидят у телевизора, а играют с мамой в «Эрудит», «Монополию» и «Клюдо»[9] и рассказывают о школьном дне – чудо настоящего живого общения в нашем доме.

Я остаюсь сторонним наблюдателем. По утрам Адам принимает душ, одевается, целует меня на прощание; я чувствую непреодолимую пропасть между нами.

В основном я наблюдаю за мамой. Она покупает продукты, печет – раскатывает на большом кухонном столе тесто. А я вижу жизнь словно сквозь мучную дымку. Все туманно. Я в белом облаке муки.

Поначалу, пока мальчики в школе, я еще делаю вид, что работаю – сижу за компьютером, ищу идеи новых выпусков для Стеллы. Однако это бессмысленно. Я не в состоянии сосредоточиться, бесцельно брожу по интернету, ищу рецепты хлебного пудинга и жаркого.