До самой смерти

– Не знаю, что и сказать… Замечательно, мама! Просто замечательно!

Салли снова обнимает мать.

– Наверху еще залежи… Но дорогу осилит идущий. Не все сразу. Первый шажок сделан, ведь так?

– Мама, огромный шаг! Я очень тобой горжусь!

– Хорошо. Давай-ка я поставлю чайник, а ты расскажешь, что у тебя с ногой. И почему люди в твоем офисе думают, что ты там больше не работаешь – я звонила.

Глава 33

Бет, настоящее

Моя жизнь рушится в один момент.

День начинается как обычно. Нарочно – чтобы я ничего не заподозрила. Мы пьем в постели утренний чай. Я смотрю на профиль Адама. Знакомая родинка на левой щеке. Я думаю, что Адам по-прежнему красив, однако вслух не говорю, о чем вскоре бесконечно пожалею. Я ничего не говорю любимому мужчине, лишь постоянно вру, несмотря на то, что он лучшее, что со мной случилось.

Спешу на кухню делать тосты и торопить мальчишек, чтобы не опоздали в школу. У Адама днем зубной врач, а значит, ему придется уйти из школы пораньше. Он что-то говорит – кажется, у него нет последнего урока, и директор разрешил уйти. По-моему, Адам собирается оставить машину у школы и пойти пешком, но я не уверена, так как слушаю вполуха. Не обращаю на него внимания. Кто-то из детей ищет физкультурную форму.

А шесть часов спустя я в такси в состоянии шока. Я даже не спросила у полицейского, насколько серьезны повреждения. Я словно оцепенела, ошеломленно слушаю пронзительный женский голос, который, не переставая, вещает что-то водителю. Повторяет одно и то же…

– Я не знаю, насколько сильно он пострадал. Даже не спросила! Надо было спросить, да? Почему же я не спросила?

Трудно осознавать, что голос принадлежит мне. Я как будто раздвоилась. Одна сущность сидит и молча наблюдает. Другая без конца тараторит. Я вышла из собственного тела. Таксист беспокойно поглядывает на меня (или на нас?) в зеркало.

– Впрочем, им, наверное, запрещено говорить слишком много. По телефону, я имею в виду. О состоянии. Есть правило. Даже если бы я спросила, они не сказали бы. Мама увидела вашу машину и говорит – беги. Лови такси! Езжай в больницу, Бет!

Водитель жмет на газ.

– Уже недалеко. Не переживайте раньше времени!

* * *

Адам слишком хорош для меня. Это чистая правда, сейчас я осознаю ее особенно ясно – только слишком поздно. Я была вечно зациклена на себе, своем темном прошлом и ошибках, я недостаточно часто думала о нем, а теперь, в такси, картины совместной жизни мелькают перед глазами.

Первое воспоминание – вечер, когда я впервые встретила Адама. Мне было всего девятнадцать. Адам. Мой прекрасный мужчина. Такой молодой. Знакомая родинка на левой щеке. Очаровательный юный студент. Ясный осенний вечер. На улице вечерняя прохлада и звездное небо, а в баре играет посредственная группа, причем слишком громко.

В те времена курили все кому не лень, в воздухе висела густая дымка. Оборудование было ужасным, и мне стало нехорошо. Голова гудела. Меня словно зажало в тиски. Друзья, с которыми я пришла, стали пробиваться к бару за очередной порцией выпивки, а я сказала, что ухожу, и направилась к дверям – к долгожданному глотку свежего воздуха.

Там я его и встретила. Моего Адама.

Он стоял в маленьком холле, зажатый в тесной толпе у самой двери – кстати, отвратительного зеленого оттенка. Тошнотворно-болотного. Меня чуть не вырвало, мне срочно надо было выйти на свежий воздух, а для этого – обойти Адама.

– Простите, пожалуйста! – обратилась я к нему, однако он не расслышал, так как был поглощен беседой с высоким худым приятелем в темных очках.

Я слегка потянула его за локоть, чтобы привлечь внимание.

– Прошу прощения! Можно я пройду?

Он повернулся, сперва хмурый и раздраженный, но затем выражение лица сменилось. Он застыл на несколько мгновений, а потом помог мне протиснуться к выходу.

Я была рада свежему воздуху и ночному небу и не сразу заметила, что Адам вышел за мной на улицу. Когда он возник передо мной с протянутой для пожатия рукой, я подпрыгнула от неожиданности.

– Адам! – представился он. – Прости, не хотел пугать. Ты побледнела. Тебе плохо? Знаешь, я часто видел тебя в кампусе. Хотел подойти…

Я была озадачена. Рукопожатие было официальным. Что он имел в виду? Получается, он за мной наблюдал? Получается, я ему нравлюсь?.. Странно… Я принялась с интересом разглядывать нового знакомого. Без отвратительного болотного фона он был очень даже ничего – высокий, с короткой стрижкой, темненький и очень кудрявый. Красавцем в классическом понимании, пожалуй, не назовешь, однако лицо открытое и приятное, глаза карие, взгляд прямой. Потом он улыбнулся. Я никогда в жизни не видела столь совершенных зубов. Не в силах отвести взгляд, я смотрела ему прямо в рот. Только когда он неожиданно сжал губы, я поняла, что веду себя неприлично.

– Прости! У тебя великолепные зубы.

Он рассмеялся. Я продолжила ставить себя в неловкое положение, разболтав, что мои нижние зубы находят один на другой.

– Видишь?

Я даже дала ему посмотреть. Я всегда мечтала носить брекеты и поэтому вечно смотрю всем в рот. Привычка.

– Прогуляемся? – предложил Адам.

– Что?