До сих пор

Невероятно! Это получше, чем фурии. Они изрыгают дым и пламя и гонятся за Кирком. Обликом они похожи четырехлапых животных. Я сделал несколько набросков этих камней-людей, рвущихся из преисподней. Такой финал будет лучше и круче всего, что когда-либо было в «Стар Треке». Итак, у меня великолепное начало, сильный сюжет и отличная концовка. Я знал, что смогу заполнить и всё остальное. Да к тому же я ведь буду режиссером. Похоже, что это начало следующей фазы моей карьеры.

Сам факт того, что я буду руководить процессом съемок тридцатимиллионного полнометражного фильма, приводил меня в восторг. На съемочной площадке режиссер не бог, но он глас божий, призывающий бежать через парковку, запрыгивать на капот, хвататься за дворники и висеть.

Пока мы не начали съемки, я не представлял, какая это большая разница: режиссировать телевизионную программу и полнометражную картину. Когда я снимал, например, «Хукера», мне нужно было брать близкие планы; если бы я расширил рамки и взял задний план, который, допустим, должен быть освещен и очищен, то пришлось бы останавливать транспорт и идущих людей. А значит, нужно получать всякие разрешения и держаться подальше от опознавательных логотипов товаров. Вместо этого проще было поставить камеру прямо сюда и снимать крупные планы.

Давайте приведу еще пример: представьте очень простую сцену. Ромео говорит Джульетте: «Я люблю тебя». Джульетта сердито смотрит на него и отвечает: «Ой, вот не надо! Я, по-твоему, дура?» Милый диалог. Если бы мы снимали эту сцену для телефильма, мы бы поместили Ромео и Джульетту на расстояние нескольких футов, сняли бы пару кадров ссорящихся возлюбленных, а затем близко каждого по отдельности. Просто и быстро.

Но режиссер крупнобюджетного фильма поставил бы эту сцену совсем иначе. «Чтобы символизировать расстояние между ними, давайте поедем в Швейцарию и поместим каждого из них на вершину горы в Альпах. Мы снимем это с полным размахом, да на 70-миллиметровой плёнке. И пригласим Брэда Пита и Анджелину Джоли. А потом наймем Джона Уильямса написать музыку». И продюсеры в экстазе от его гениальности. Альпы! Как мы сами до такого не додумались? И шлют пятьсот людей в Швейцарию снимать эти кадры. Власть режиссера измеряется невероятностью задуманного. Что бы ты там себе ни навоображал, о чем бы ни мечтал, у тебя под рукой пять сотен людей, готовых осуществить твою мечту.

К сожалению, такого нельзя было сказать о моем фильме. Сценарий был несколько сложноват: события происходят в звездную дату 8454.130. Кирк в отпуске, покоряет гору Эль-Капитан в Йосемити, когда «Энтерпрайз» посылают на срочное задание спасти заложников на далекой планете. Похититель — вулканец, полубрат Спока, использует заложников, дабы завлечь звездолет на Нимбус-3, чтобы потом, на захваченном звездолете, пересечь Великий Барьер — последний рубеж — и добраться до мистической планеты Ша Ка Ри, на которой обитает богоподобная сущность. И, возможно, это даже и вправду Бог. Кирк соглашается отправиться с похитителем на Ша Ка Ри, и там они сталкиваются с этой богоподобной сущностью. В конечном итоге, Кирк борется с ней — это как раз та битва, когда появляются люди-камни из ада, — и уничтожает инопланетянина с помощью клингонского коммандера, отправившегося туда вслед за «Энтерпрайз», чтобы убить Кирка.

До съемок оставалась всего неделя, а я всё еще не видел костюмов каменных людей. Это ведь моя кульминационная сцена — весь фильм завязан на ней, — и я хотел увидеть костюмы. Не волнуйся, сказали мне, костюмы скоро будут. А затем меня ошарашили их стоимостью. 350 тысяч долларов за один костюм. Три с половиной миллиона долларов за десять? У нас вообще ни на что не было трех с половиной миллионов. Продюсеры уведомили меня, что следует урезать бюджет. Хорошо, ну, может быть, хоть пять костюмов? Я выжму всё и из пяти. Ладно, пять будет.

Мы начали снимать. Прошла неделя, другая, а костюмов всё нет. А я уже так предвкушал — ведь это будет здорово. Из них будет вырываться пламя. Будет потрясающе. Они почти готовы, говорили мне. Отлично, когда? На следующей неделе, поверьте. Еще несколько недель прошло, мы снимали в пустыне Аризоны, и вскоре уже предстояло снимать финальную сцену. Я уже всё распланировал, видел всё в своем воображении. Будет потрясающе. И тут мне говорят, что фактически мы можем потянуть только один костюм.

Один костюм? Всего лишь один грёбаный костюм? Что ж, у меня не было выбора. Я решил, что сниму его с близи, с дали, с разных ракурсов, а затем мы призовем на помощь всю кинематографическую магию и сделаем так, будто там полчища дьяволов. Ладно, пусть один. Но когда я увижу его? Семнадцатого, пообещали мне.

Съемка сцены у нас была назначена на восемнадцатое. Мне же гарантировали, что костюм будет семнадцатого, и он великолепен. Из него будут рваться дым и пламя. Будет потрясающе. Потрясающе!

Семнадцатого я возвратился с натурных съемок, а техники по спецэффектам уже поджидали меня. Они улыбались. «Костюм готов, и он великолепен. Джордж его надел. Хотите посмотреть?»