Доблесть воина

Владимир отправил его в стольный град именно из-за печенегов. Наказал на месте разобраться, бить копченых или договариваться. А кому договариваться, как не Варяжке, у которого и жена из дочерей ханских, и сам почти год со степняками прожил, и при слове «кумыс» его до сих пор перекашивает.

Ушел и Сигурд со своими. Но не в Киев, а на север. По собственным нурманским делам. Владимир не возражал. В Диком Поле от них пользы немного, а брать их с собой к Болеславу Владимир не захотел. Они, конечно, его нурманы, но все же… нурманы.

Так что еще через три дня русское войско отправилось в гости к польскому князю. И очень хорошо, что у Ильи был проводник, который не только показывал дорогу и лучшие места для ночлега, но и успокаивал перепуганных лехитов, поясняя, что это не враг пожаловал, а личные гости князя Болеслава.

Так что встречные городки и остроги не запирали перед Владимиром ворота, а, напротив, оказывали всевозможное гостеприимство. За звонкую монету, понятно. Чай, не на войне. Самого Владимира несколько раз зазывали в гости лехитские бояре…

Обратный путь в Гнезно занял у Ильи куда больше времени, чем дорога из Гнезно к Владимиру.

Владимир Илью привечал не меньше, чем давеча Болеслав. Тоже велел ехать рядом, рассказывать новости.

Таким порядком и ехали. Слева – Илья, справа – Габдулла Безотчий, посередке – великий князь. За ними Госта Лундович с охранной полусотней, а уж следом, растянувшись на пяток стрелищ, остальная киевская дружина.

Ехали, беседовали. Князь расспрашивал о Польше, о том, кто в ней живет, кроме лехитов, о самом Болеславе Храбром.

Расспрашивать великий князь умел. Илья и не заметил, как проболтался о том, что его в рыцари посвятили. А ведь отец предупреждал: помалкивай.

Князь, впрочем, новость принял спокойно. Надо думать, решил, что рыцарские шпоры – это вроде почетной гривны, которой властители одаряют хорошо показавших себя воинов. Вот если бы к шпорам земля прилагалась да холопы – тогда другое дело. А так… Шпоры да картинка с сапогом посередке – это пустое. Куда больше Владимира заинтересовала сама история. Как Илья в одном исподнем обычным сапогом побил четырех оружных лехитов, которые явились его убивать. Ее княжич раза три пересказывал.

Даже Габдулле история понравилось. Впрочем, с того времени, как Богуслав бохмичи побил, тот к роду князь-воеводы Серегея подобрел. Казалось бы, наоборот должно быть. Сначала Артём его вздул, потом Славка, а вот![4]

Но с другой стороны, вылечили Габдуллу женщины из того же рода, причем хорошо вылечили. Вернулась сила в десницу.

Однако испытывать удачу в поединке с третьим сыном Серегея Габдулла не спешил. Двух раз хватило.

Глава 11

Окрестности Гнезно. Княжья охота

Подъезжавшего к Гнезно Владимира Болеслав встретил лично. Обнялись даже. Однако поселил гостей князь Польши не у себя, а за стенами города, в большом тереме рядом с построенной недавно церковью. Скучать не дал. Уже на следующее утро владыки со свитами отправились на княжью охоту.

Выехали неспешно, как на прогулку. Разговаривали, прикладывались к флягам. Великокняжья охота, она такая. Одно лишь участие в ней – честь.

Илье эту честь оказали. Пригласили. А он, в свою очередь, пригласил Маттаха и Рулава. Он княжич и рыцарь. Негоже ему в одиночку шастать. Мог бы и десяток холопов с собой взять. И шатер. Никто бы не возражал. Вон за боярами лехитскими по две дюжины челяди следом тащится. Понятно, что с такой оравой настоящей охоты, в которой зверя выследить и настичь надо, никак не получится. Да и верхами галопом по зимнему лесу особо не поскачешь. Притомятся лошадки, да и ноги попортить могут.

Но великим князьям никого выслеживать и не требуется. На то обученные челядники имеются. И выследят, и выведут. А если надо, то и выгонят зверя прямо на державного охотника.

Этого, впрочем, гнать не потребовалось. Да и не получилось бы. И ближе к такому лезть не стоит. Вон и псы это понимают, брешут издали. А доезжачий так и вовсе за деревом укрылся.

– Хорош! – одобрительно произнес Рулав. – Ох, хорош, зверюга!

Илья хмыкнул. Так и есть. Зубр смотрелся замечательно. Огромный, борода чуть не до земли, рога вразлет. Красавец!

– Я б его взял! – вырвалось у Ильи.

Владко, жеребец, отнятый Ильей у владетеля Мислава и выбранный для сегодняшней охоты, заплясал на месте, чуя беспокойство всадника.

Рулав глянул на княжича сочувственно. Это была не их охота. Они тут так, сбоку постоять. Между ним и зверем аж два больших князя и еще десяток бояр повыше моровского княжича. Ну да с такими князьями до свиты дело не дойдет. Эти не упустят. Болеслав, кстати, мог бы и уступить гостю. Но не уступил. Вон, они уже жребий метать собрались. Уж больно хорош зубр.

– А как его берут? – спросил заинтересованный Маттах. – Топором?

Илья и Рулав засмеялись разом.

– Это что тебе, кабан? – насмешливо произнес Илья. – Ты на него еще с мечом выйди.

– Или забодай! – подхватил Рулав.

– Да ну вас! – обиделся хузарин. – Я его в одну стрелу возьму! Только скажи, куда бить? Где у него сердце?