Добрые инквизиторы. Власть против свободы мысли

Но есть способ предотвратить раскол и не дать обществу развалиться: начать закручивать гайки. Споры вокруг твердых убеждений всегда представляют собой угрозу общественному согласию, потому что обе стороны очень упрямы. (Только вспомните баталии вокруг абортов.) И есть две стратегии, которые можно применить в попытках избежать социально опасных споров по поводу твердых убеждений. Одна — постараться избавиться от твердых убеждений. По сути, это подход либеральной науки. Вторая — постараться избавиться от споров. В целом так поступают в ортодоксальных обществах: положить конец спорам, заглушая критику.

Ведь что может произойти, если какой-нибудь критик начнет убеждать людей, что общий для всех текст содержит ошибки или всеобщий авторитет не прав? Начнется политическая борьба, при этом возможность отказа от старого и легитимизации нового вообще не предусмотрена. Режим может обрушиться. В ортодоксальном сообществе угроза социальной дезинтеграции возникает с появлением первого же несогласного.

И тогда сообщество объединяется, чтобы стигматизировать инакомыслие. Все общественные институты — школа, семья, дружеские компании, политические организации, церковь — стараются сохранить общий договор об убеждениях. На общественных мероприятиях, таких как молитвенные собрания или пропагандистские митинги, люди подтверждают свои взгляды и клеймят неверных. Интеллектуальное подчинение — это общественная ценность. Иногда скрыто, иногда явно, иногда — выкручивая руки и ломая их, каждый склоняет каждого к тому, чтобы не сомневаться и не критиковать. Общий текст и всеобщий авторитет связывают группу воедино. А если вы ищете ошибки, то ставите мирное существование под угрозу.

Видишь мыслящего человека — жди дискуссии. Вот почему фундаменталистские общества — религиозные ли или политические, платонические, коммунистические или исламские — так часто наказывают за интеллектуальность и возводят в норму отсутствие любопытства. Когда в 1970-х годах я работал газетным репортером в Северной Каролине, мне попался список того, что христиане-фундаменталисты не рекомендуют делать студентам. Среди прочего, там были такие рекомендации: «Не обменивайтесь мнениями по политическим и социальным вопросам», «Не обсуждайте ценности»,

«Не вступайте на занятиях в дискуссии, которые начинаются следующим образом:

Что бы вы сделали, если…?

Что, если…?

Должны ли мы…?

Считаете ли вы, что…?

Думаете ли вы, что…?

Каково ваше мнение о…?

Кто должен…?

Что могло бы случиться, если…?

Цените ли вы…?

Этично ли…?»

Много будешь знать — скоро состаришься.

А что же остальной мир? Люди, живущие в не принимающем критику обществе, оказываются в ситуации, когда они (и что еще важнее — их дети) постоянно подвергаются критике со стороны «неверующих» из внешнего мира. Само существование этих «неверующих» как бы говорит: «Ваши непреложные истины ошибочны, ваш вождь не представляет собой ничего особенного, и то, что мы существуем здесь, за пределами вашей крепости, будет бесконечной насмешкой над вами и искушением для ваших детей». По аналогии с тем, как не желающие ничего слышать люди закрывают уши и начинают громко говорить, культура пытается заставить замолчать остальной мир с его угрожающим гвалтом чуждых убеждений — так делают фундаменталистские религиозные группы со своими отдельными школами и добровольными гетто, так делали коммунистические страны со своими закрытыми границами и управляемой прессой. Центр должен контролировать все каналы коммуникации с внешним миром. «Каждый канал, каждый спутник, каждая теле— и радиостанция должны принадлежать людям Бога», — сказал в 1988 году в своем телешоу проповедник-пятидесятник Пол Крауч^{13}. Режим по-настоящему находится в безопасности только тогда, когда все источники критики либо уничтожены, либо контролируются.