Добывайки

– Ну, не будь дурачком. Не думаешь же ты, что на свете много человеков такой величины, как ты!

– Куда больше, чем таких, как ты! – возразил он запальчиво.

– Неужели ты на самом деле думаешь… – начала Арриэтта и снова рассмеялась. – Ты только представь себе, что было бы тогда на свете! Такие огромные стулья… я их видела. Представляешь – делать такие стулья для всех! А материя на одежду?.. Её понадобились бы целые мили… А огромные дома… такие высокие, что и потолка не видно… а огромные кровати… А еда!.. Сколько понадобилось бы еды! Целые озёра супа, трясины желе, горы мяса и овощей!

– А вы разве не едите суп? – спросил мальчик.

– Конечно, едим, – засмеялась Арриэтта. – У моего папы был дядя, который на своей лодочке катался в кастрюле с бульоном и подбирал всё, что там плавало, а иногда забрасывал удочку на дно, чтобы подцепить кусочек костного мозга. Но потом кухарка заподозрила неладное, когда ей стали попадаться в супе согнутые булавки. Однажды он чуть не потерпел крушение, когда налетел на затонувшую сахарную кость. Дядя потерял вёсла, в лодке сделалась течь, но он закинул удочку на ручку кастрюли и подтянулся к её краю. Сколько там было бульона!.. Дна не видно! А кастрюля! Я хочу сказать, такие громады скоро всю землю бы объели… ничего бы не осталось. «Вот почему хорошо, – говорит папа, – что они вымирают… Нам много не надо, – говорит папа, – несколько штук – и всё, чтобы нас обеспечить. Хорошенького, – говорит он… Что же он говорит? Ах да: – Понемножку». Он говорит…

– Погоди, – прервал её мальчик, – что значит «нас обеспечить»?

Глава десятая

И Арриэтта рассказала, как они добывают то, что им нужно, какая это трудная и опасная работа; поведала о кладовых в подполье, о подвигах отца в молодые годы, о его ловкости и мужестве; описала те далёкие времена, ещё до её рождения, когда Под и Хомили жили богато и у них была музыкальная шкатулка, покрытая золотой филигранью, и крошечная птичка, сделанная из пёрышек зимородка, которая вылетала из шкатулки, хлопала крылышками и пела песенку, и кукольная мебель, и малюсенькие стаканчики из зелёного стекла, серебряный чайник из горки в гостиной, атласное покрывало и вышитые простынки…

– Они у нас до сих пор есть, – добавила Арриэтта, – это Её носовые платки…

Она, как мало-помалу догадался мальчик, это тётя Софи наверху. Он узнал, как Под добывал вещи в Её спальне, пробираясь при свете камина среди безделушек на туалетном столике, даже залезая наверх по пологу и расхаживая у Неё по одеялу. А Она следила за ним глазами, а иногда даже разговаривала с ним, потому что, объяснила Арриэтта, каждый день в шесть часов вечера Ей приносили графинчик доброй старой мадеры, от которой к полуночи не оставалось ни капли. Никто Её не винил, даже Хомили, потому что, как она говорила, у Неё, бедняжки, так мало осталось удовольствий в жизни. И после первых трёх рюмок, объяснила Арриэтта, Она не верила ничему из того, что видели Её глаза!

– Она думает, что папа вылезает из графина, – рассмеялась Арриэтта. – Когда-нибудь, когда я стану постарше, он и меня возьмёт к Ней, и Она подумает, что я тоже вылезла из графина. Ей это будет приятно, говорит папа, Она к нему привязалась. Однажды он взял к Ней маму, и тётя Софи очень обрадовалась, и потом всё спрашивала, почему мама больше не приходит, и говорила, что ей мадеру разбавляют водой, потому что один раз видела маленького мужчину и маленькую женщину, а теперь видит лишь одного мужчину.

– Хорошо, если бы и про меня она думала, будто я вылез из графина, – сказал мальчик. – Она учит меня грамоте, а потом заставляет писать диктанты. Я вижу её только по утрам, а по утрам она сердитая. Первым делом проверяет, чистые ли у меня уши, и спрашивает миссис Драйвер, выучил ли я урок.

– А на что похожа миссис Драйвер? – спросила Арриэтта. (Как восхитительно было разговаривать вот так, небрежно, о миссис Драйвер!.. Как храбро с её стороны!)

– Она толстая, у неё растут усы, и когда купает меня, то изо всей силы трёт мочалкой по синякам и ссадинам и говорит, что – дай только срок! – отшлёпает туфлей. – Мальчик выдрал пук травы, стал его разглядывать, и Арриэтта заметила, что губы его дрожат. – А моя мама очень хорошая, но живёт в Индии… А почему вы потеряли все свои богатства?