Дочь часовщика

Взгляд Павла зацепился за клочок бумаги, выглянувший из кармана Майкова. Он быстро выхватил его и нахмурился. Фотография Войнич. Еще одна.

Неужели этот дурак замешан в убийстве?

– Меня не легко будет уничтожить, это я вас всех... – прошипел Майков, приподнимаясь и  с трудом усаживаясь.

Он не услышал мягких шагов по ковру. Павел же, поняв, кто вошел, вздрогнул. Не хотел он до страшного доводить. Он резко повернулся, чтобы успеть остановить князя, но не успел.

Бестужев метнул в Майкова кинжал и зашептал заклятия. Майков заметался, зарычал, глаза его подернулись белой дымкой, а изо рта полезли клыки упыря. Павел тихо ругнулся.

Князь подошел к Майкову, вытащил кинжал из шипящей раны, равнодушно посмотрел на несчастного и повернулся к Павлу.

Мелькнул и скрылся за голенищем сапога кинжал из зеленого стекла с, обвитой малахитовыми четками, рукоятью.

– Сжечь его, – приказал князь Павлу.

Тело на полу вспыхнуло, превратилось в пепел. А вьюга за окном завыла неистово, дрожь пробежала по старому зданию, окна залепило толстой завесой снега.

Павел бросил взгляд на Катерину. Она мелко дрожала, пыталась скрыть истерику, но получалось не ахти как. Зубы все равно стучали, как трещетки.

Близнецы прижались друг к другу и с ужасом смотрели на то, что осталось от их друга.

– Метель вызвать успел, – с сожалением заметил Павел.

– Жрец Древа угомонит. К утру все стихнет, – пробормотал князь бесстрастно и удалился.

– Его Дуб выбрал! – крикнула одна из Волынских, кажется Селена.

Павел всегда их путал. 

– Как вы могли, как вы могли пойти против воли Древа? – подхватила Аврора.

– Князь – Инквизитор, – устало ответил Павел.

Машинально отметил пораженные лица близнецов. Видимо считали Бестужева просто командиром Сумеречных, простым солдафоном.

– Если учили историю – знаете, скольких избранников Древа Инквизиция порешила... и еще порешит. Когда вздумаете взбунтоваться, вспомните, против вашей силы всегда найдется большая, а Майкова наглядным примером держите. Маг-вампир уже слишком, не находите?

– Но его Дуб выбрал! – опять повторила Аврора неуверенно.

Ее бледное лицо выражало растерянность и непонимание.

Павел, собравшийся уже уходить, задержался, пояснил подробнее:

– Древо людей с разной целью выбирает. Кому-то готовит славное будущее, а кому-то роль жертвы отдает. Майкова в жертвы выбрали. Вы видели жертвоприношение и, если бы побольше читали исторических трактатов да летописей, знали бы, как оно бывает... Древо выбрать вампира избранным не могло, оно просто на него указало.

Он кивнул Катерине.

– Пойдемте. Вы еле на ногах стоите.

Она вздрогнула и посмотрела на него испуганно, но все таки покорно пошла следом.

1.9

Жертвоприношение. Вон каким словом страшным обозвали гнусное убийство.

Майков был подлой гадиной, вампиром, но Катерине все равно было жаль его. Смерти он не заслуживал.

Зубы все еще стучали, но она упрямо боролась с природной трусостью. Идти за Авдеевым по темным коридорам было боязно. Вьюга страшно завывала за стенами и будто вознамерилась смести старое поместье с лица земли. Ветки били в окна, пугая и, казалось, просясь внутрь, в убежище. И холод стоял собачий.

Они вошли в просторную неотопленную оружейную. Катерина поежилась, обхватила плечи руками. Авдеев молча снял сюртук и накинул на нее. Она сразу вцепилась в нагретую ткань, кутаясь, прижимая поближе к озябшему телу.

– Тепло? – спросил он с улыбкой.

Катерина кивнула. Сюртук был горячий, хоть из простого сукна сшит. Но у барсов температура тела повыше, чем у людей будет. Вот, ему и не холодно совсем. Стоит себе в рубахе и жилете и смеется. А под тонкой тканью мышцы проступают при каждом движении. Сколько же в нем мощи?

– Испугались?

– Разве нельзя было избежать убийства? – спросила Катерина.

Губы все еще плохо слушались и слова получались сдавленные, мычащие.

– Я бы постарался избежать, но князь... есть князь. – Он опустил голову, – посчитал показательное наказание обязательным. А ведь Майков мог дать показания. Как стал вампиром? Кто его превратил? Откуда взял вашу фотографию?

– Мою фотографию?

– Вы популярны. А ведь только прибыли, – он усмехнулся.

Кажется, Катерине стало еще хуже, а ведь она едва начала успокаиваться.

– Поймите, – Авдеев шумно выдохнул воздух, снял со стены короткий меч, взвесил в руке, повесил обратно. – Магия очень серьезная штука, Войнич. С большой ответственностью связанная. Мы не имеем права на ошибку. Если каждый будет ею в своих интересах пользоваться, и часто во зло, то что ж это получится?

Катерина молчала. А он прохаживался по залу, объяснял.

– Получится хаос, Войнич. Может, что похуже. И так несколько темных магов неподконтрольных на воле шастают, создают проблемы.

– А если бы он одумался?

Он остановился и задумчиво взглянул на нее. Подошел поближе, слегка наклонив голову.

– Он был потенциально опасен, открыт для червоточины. И был вампиром. Возможно стал им по своей воле. Путь мага опасен, но не все понимают этого. Смерть всегда следует за нами по пятам. И не только смерть. Иногда выпадают испытания и похуже.