Дочь часовщика

Заснуть в ту ночь у Катерины не получилось. Ей думалось, что и никто не спал. Дом шатало, а ветер чуть не выбивал стекла. Она дрожала под одеялом и думала о том, что забыла вернуть Авдееву его сюртук.

Об ответственности и цене за власть она вспоминать не хотела. Все это для игроков другого уровня. Для Волынских. Возможно, для Сокуровой. Но не для нее. Они поймут. Не могут не понять, что не великая магиня она.

Таких, как Катерина, обладающих зачатками дара, много. Живут они весьма неплохо. Заговаривают двери, избавляют заказчиков от грызунов, могут и огненный шар метнуть. Хотя с огнем Катерина не очень ладила. Не слушался он ее, не подчинялся. А Авдеев, видимо, по огненной стихии специалист. В миг сжег несчастного Майкова, только бровью повел.

Катерина высунула руку из постели и взяла со стула сюртук. Пах он свежестью и мужским телом. Она вспомнила свой неудавшийся роман. Не заморозь она сад, сейчас сидела бы в собственной гостиной напротив Петра, вязала бы вещички для младенца.

И никакого князя, никакого Авдеева.

В кармане сюртука Катерина нащупала крупные бусины и, не сдержав любопытства, засунула руку внутрь. Извлекла из кармана малахитовые четки, такие же, как у князя были на кинжале. И тут же вернула их в карман и сюртук обратно выкинула на стул. А вдруг четки магические и неожиданность какую ей устроят?

Захотелось поплакать. Кажется, тетушка Серафима говорила, что плакать девицам незазорно. Только, если не на людях. Но получилось как-то слишком жалобно, с завываниями и она решила от слез воздержаться.

Под утро, как князь и обещал, метель утихла и Катерина заснула тяжелым, беспокойным сном.

Снился ей ледяной дворец и она на белом троне в стальной короне.

В центре зала на коленях стоял Авдеев без сюртука, в распахнутой рубахе. В сильную шею ему вцепилась искрящаяся огненная плеть, рвавшая кожу и алая кровь выступала каплями. Катерина подошла к нему, скользя по ледяному полу-катку. Наклонилась, вдохнула знакомый запах и слизнула каплю.

И проснулась с криком. Во сне она прикусила губу и железный вкус крови действительно стоял во рту. Святое Древо, что за непристойные сновидения.

В Катерине Авдеев вызывал противоречивые чувства – рядом с ним было и боязно и надежно одновременно. Неприятные, смущающие эмоции. Тревожащие и ум и душу. Будто окунают то в холодную, то в горячую воду попеременно. То сковывающий мороз до костей пробирает и боишься до дрожи, а то вдруг в жар бросает и все внутри горит и хочется прислониться к его плечу, щекой потереться.

Нет, лучше оставаться в холоде и страхе и бдительность не терять. С барсами расслабляться не стоит. Голову оторвут. И еще его репутация. Вряд ли врут люди.

Часы показывали без пяти восемь. Не опоздать бы на лекцию... или они еще и не проводились?

В дверь громко стукнули несколько раз.

Катерина быстро сняла заговор и крикнула – «Войдите»!

Вошла Дама в черном... Машенька. Захлопала в ладоши властно.

– Подъем, подъем!

Она бросила Катерина теплую шерстяную шаль.

– Умывайтесь, одевайтесь и в аудиторию. В связи с некоторыми событиями, которые мы не будем сейчас обсуждать, объявлено чрезвычайное положение.

Прямая и величественная, Машенька развернулась и вышла из комнаты.

И никакая она не служанка.

Катерина мысленно восстановила живописный портрет в памяти. Женщина на холсте показалась ей постарше Машеньки. Хорошо сохранившаяся, красивая, но где-то под сорок, с небольшими морщинками вокруг глаз. Может, они родственницы?

Надев одно из своих самых простых шерстяных платьев, Катерина робко выглянула в коридор. В Академии стояла тишина. Виви и Хрустова тоже нигде не было видно и она поспешно побежала к лестнице.

В аудитории первые места все оказались заняты и пришлось пробираться назад, толкаясь среди студентов. Там тоже свободных мест она не увидела, а многие стояли на ногах. Видимо, пришли пораньше.

Хорошо, Хрустов с Виви ее углядели и замахали руками, приветствуя. Катерина с трудом добралась до их скамьи, по пути потревожив уйму народа, и влезла посередине.

Сидеть было тесно, но кажется они не имели ничего против ее вторжения.

– Сейчас начнется, – прошептал Хрустов, вводя ее в курс дела, – но мы с Виви пришли с утра пораньше, даже думали не пустят, и успели насмотреться.

– А откуда вы узнали о собрании? – удивилась Катерина.

– Глашатаи с утра пораньше объявили. Ты что, не слышала?

– Я проспала. Меня Машенька разбудила.

– Здесь такие же глашатаи, как и в Немусе. Иллюзии. Но голоса имеют зычные и слышны во всех углах.

– Куда ты вчера пропала? – спросила Виви, перегнувшись через Хрустова.

– Но, Виви, это ты куда-то сбежала.

– Я вернулась, а тебя не было. Хрустов сказал, ты пошла с Майковым и сестрами-ведьмами. Зачем?

– Я думала они хотят подружиться, –  пролепетала Катерина в ответ.

Ей стало мучительно стыдно за свою наивность. И вот, в какую трагедию ее глупость переросла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А в итоге, что вышло, – будто прочел ее мысли Хрустов.

– Вы знаете о вчерашних событиях?