Дочь лжеца

– Я готова, – настаиваю я. – И должна все увидеть своими глазами. Иначе сойду с ума.

Входная дверь заперта, поэтому Джинни выбивает ногой стекло. Как только створка распахивается, изнутри на нас обрушивается поток жара, словно из духовки, которую забыли выключить. Я нерешительно застываю на пороге. Затем беру себя в руки и шагаю в темное помещение.

Обитые панелями стены располагаются совсем близко друг от друга. На полу лежит ковровое покрытие неприятного коричневого оттенка. В воздухе стоит запах плесени и запустения. Мебель отсутствует.

Свет почти не проникает сквозь покрытые пылью и грязью окна. Джинни глубоко вдыхает, кашляет и прикрывает рот рукой.

Слева размещается кухня, и я принимаюсь открывать дверцы шкафчиков и водить руками по полкам, но нахожу лишь паутину и высохших тараканов. Ни записки от родителей. Ни посуды. Ничего. Я знала, что ищу напрасно.

С другой стороны гостиной виден коридор, который ведет к двум спальням. Обе они пусты. Интересно, какая из комнат принадлежала мне?

Никого не было здесь уже много лет. Даже отца. Дохлые клопы и паутина служат тому доказательством. Где бы он ни находился сейчас, это место далеко отсюда.

– Идем на улицу, – говорю я. – Тут невозможно дышать.

Порыв ветра остужает пот на коже, и я невольно вздрагиваю, вспомнив прохладу от озера на пляже. Оглядываюсь в поисках признаков, что жила здесь раньше. Может, замечу качели. Или песочницу. Но лужайка покрыта лишь сорняками и полевыми цветами.

– Ты уверена, что мы в правильном месте? – спрашиваю я Джинни, которая стоит рядом и озирается по сторонам, презрительно поджав губы.

– Да. Анжела назвала этот адрес полиции, и они нашли в качестве доказательства оплаченную аренду. Следователи уже здесь побывали.

Полиция.

– Агентам правительства не всегда можно доверять, – произношу я.

– Так говорил Кертис?

– Да.

– Ну, может, он и был прав насчет нескольких человек, но большинство полицейских вполне надежны. Мы еще как-нибудь обсудим это подробнее.

Мы обходим дом и оказываемся на заднем дворе. Под деревьями гниет груда дров. Интересно, отец ли нарубил их? А разводили ли мы костер, чтобы пожарить сосиски? Были ли счастливы здесь?

В землю врастает деревянная платформа, когда-то выкрашенная красным. Благодаря тени от листвы цвет до сих пор можно различить. Карабкалась ли я по ней, держась за поручни? Или матушка читала мне сказки, сидя здесь?

Я оглядываюсь в поисках потерянных игрушек, старого детского велосипеда или чего-то еще, что подтвердило бы мое присутствие в этом месте, пока в кустах не обнаруживаю кое-что: заржавевший замок на крышке люка.

«Последнее предупреждение: вставать запрещено!»

Я дергаю фанерную дверцу.

– Пайпер, осторожнее, – предупреждает Джинни.

Комната.

Совсем тесное пространство шесть на шесть футов[8] размером с белыми стенами.

Ледяная вода, хлещущая мне в лицо.

Кромешная тьма, наступающая после того, как отец захлопывает крышку.

Я открываю рот, чтобы закричать, но не могу произнести ни звука.

Воспоминания захлестывают меня, требуя внимания.

Я тону в них.

И падаю, задевая щекой землю.

Обрушиваюсь вниз.

Все глубже и глубже в прошлое.

Трейлер, платформа и люк вертятся вокруг меня.

Я зажмуриваюсь, чтобы прекратить их вращение.

И вспоминаю все.

Глава сорок девятая До

Когда я прихожу в себя, то обнаруживаю, что лежу на кровати с бортиками по бокам. Толстое одеяло укутывает ноги и грудь. К сгибу локтя правой руки тянется пластиковая трубка, игла на ее конце вонзается под кожу.

Над ухом раздается писк какого-то прибора, провод от которого заканчивается на пластиковом зажиме, прицепленном к моему указательному пальцу. Я тут же освобождаюсь от устройства.

Вокруг царит темнота. Свет в помещении погашен, дверь закрыта. Сквозь прозрачную часть створки виден коридор, залитый яркими лучами электрических ламп. Когда кто-то проходит мимо, я тут же зажмуриваюсь.

– Отец, – шепчу я, отчасти веря, что он услышит меня и появится рядом.

Наваливаются воспоминания о поездке в машине и странных людях, забравших нас из дома. Произошло ли это на самом деле или только приснилось мне? Хотя то, что я нахожусь здесь, служит достаточным доказательством реальности событий.

Тогда где остальные?

Я приподнимаюсь на локтях, готовясь к приступу головокружения, но чувствую себя хорошо. Тогда откидываю одеяло и опускаю ноги на пол. Моя одежда пропала, тело прикрывает лишь тонкая сорочка.

Стоит привстать, как трубка с иглой натягивается. В кровь могли впрыснуть все что угодно. На подвешенном пластиковом пакете написано «Физиологический раствор», но я понятия не имею, что это означает, так что осторожно отклеиваю пластырь над иглой и вытаскиваю ее из сгиба локтя.