– Не особенно, – согласился он и остановил меня. – Катя, хочу тебя предупредить… Об этом не пишут книги, но ритуалы могут быть очень болезненными. Особенно на крови. Не знаю, какими дорогами Сила идет к Скорпионам, может, у вас все иначе. Но… Просто будь готова и к этому. Я буду ждать тебя здесь.
Осторожный и предусмотрительный, как всегда.
– Спасибо за предупреждение! – искренне поблагодарила я Ворона, который, кажется, выдал мне каплю сокровенной тайны своего рода.
Об обеспокоенности Наяра говорила поперечная морщинка на высоком лбу. Я же чуть ли не посвистывала.
«Наяр там, Кора здесь, план есть, в камне я уже была, технику знаю, боль потерплю. Что может пойти не так?»
Крякнув, подняла тяжеленькое ведро и, покачиваясь, потопала к своим обломкам. Кора потрусила за мной.
Ворон, хмурясь, провожал нас взглядом.
Добравшись до камня, я вспомнила сон и то, каким в нем предстал храм.
– Мы обязательно тебя отстроим, – вслух сказала стенам, вспомнив окна-звезды и скорпиона на куполе.
– Кора, сидеть, – скомандовала мантикоре. Та послушно села, по-собачьи высунув черный язык.
«Какой же милый монстр!»
Я с удовольствием задрала голову. Небо играло алыми закатными красками, мелкие, подсвеченные красным облака стояли в голубой дали. Идеальный момент, чтобы осуществить свои сны.
Вынула из ножен тонкий и острый нож. С третьей попытки, морщась, кольнула мизинец так, что показалась красная капля крови. Выдавила каплю в ведро и проследила за ней.
«Надо ли размешать?»
Найдя ветку, размешала темно-красное густое содержимое ведра, надеясь, что сработает.
– Пусть все получится… – проговорила вслух вместо заклинания.
Кора, подняв мохнатые уши, наблюдала за странными действиями хозяйки.
Я поднялась по ступенькам на камень, села, поставила ведро с кровью на колени и, выдохнув, прижала мизинец с капелькой крови к храмовому камню.
– Пусть получится, – прошептала.
И вновь камень впустил меня в свой бесконечный Космос.
Вместе со мной опрокинулось ведро. Кровь в невесомости разлетелась алыми шариками всех размеров, лениво плавая вокруг. Пока все шло по плану.
Я парила в Космосе. Здесь не было звуков. Даже когда я пробовала выдохнуть хоть какое-нибудь слово, то не слышала сама себя. С благоговением смотрела на звезды, взмахивая руками, как птица. Кровяные шарики сталкивались со мной и разлетались в разные стороны. Родинки на моих руках светились бело-синими лучами. А махи руками оставляли за мной следы – спирали света, которые, будто пружинки, летели за мной. Я безмолвно ждала.
«Что-нибудь произойдет?»
На этот раз камень не возвращал меня. В первый раз я была в камне, наверное, меньше минуты. Сейчас я летала давно. Десять, двадцать минут, час? Непонятно, сколько прошло времени.
Ничего не происходило, и это начинало напрягать.
«Думай, Катя».
«Откуда звезды могут знать, что мне нужно… Может, попросить? Не безвольно плавать в пространстве, а все-таки сформулировать запрос?»
Я сосредоточилась и зашептала, беззвучно шевеля губами:
Будто рябь прошла по Космосу.
Шарики принесенной крови на моих глазах исчезли, словно втянутые в пространство. Сердце забилось сильнее: действует!
Как во сне, звезды засветились багровыми лучами. Я торжествующе улыбнулась.
«Получается!»
Свет от звезд разрастался, дотягиваясь до меня. Я затаила дыхание, дожидаясь, когда они достигнут меня. А когда дождалась, меня пронзила острая боль.
«Больно!»
Меня будто поджаривали заживо, только было различие… Когда сжигают на костре, страдания заканчиваются, потому что есть предел: есть конец твоей плоти, и вместе с нею – конец боли. Здесь, в камне, предела не было.
«Слишком больно!»
Я не могла скрыться.
Я кричала. Беззвучно кричала, извиваясь от нестерпимой, невероятной, огромной боли, а лучи продолжали бесстрастно пронизывать каждую клеточку моего тела.
Боль стала моим единственным чувством.
Я плавала в Космосе своей боли.
Не знаю, сколько это продолжалось.
Для меня – бесконечно.
Светло. Я очнулась от того, что мокрый язык Коры мокро облизывает лицо.
– Кора… – едва произнесла, понимая, что камень вернул меня.
О, я слышу себя. Как странно слышать себя, после… этого. Уже даже и не надеялась.