Дочь священника

– Теперь, девочки, – сказала миссис Криви, – это ваша новая учительница, мисс Миллборо. Как вы знаете, мисс Стронг вынуждена была нас оставить в срочном порядке после того неприятного случая во время урока арифметики, и, должна вам сказать, что я с большим трудом всю неделю искала вам новую учительницу. Я получила семьдесят три заявки перед тем, как взяла мисс Миллборо, а всем предыдущим кандидатам я отказала из-за недостатка квалификации. Вы сейчас запомните это и скажите вашим родителям, все скажите: семьдесят три заявки! Так вот, мисс Миллборо будет учить вас латыни, французскому, истории, географии, математике, английской литературе, сочинению, грамотности, грамматике, каллиграфии и рисованию от руки. И, как обычно, днём по четвергам, химии вас будет обучать мистер Бут. А теперь, какой у вас сегодня утром первый урок по расписанию?

– История, мадам, – протянул один или два голоса.

– Очень хорошо. Я думаю, мисс Миллборо начнёт с того, что задаст вам несколько вопросов по истории из того, что вы проходили. Поэтому отвечайте ей как можно лучше, все постарайтесь, и покажите ей, что наши труды были не напрасны. И вы, мисс Миллборо, увидите, что наши девочки могут быть очень сообразительными, когда стараются.

– Уверена, что это так, – сказала Дороти.

– Ну тогда я вас оставляю. А вы, девочки, ведите себя хорошо! И не устраивайте мисс Миллборо то, что вы устроили мисс Брюер. Предупреждаю вас, она такого не потерпит. Если я услышу шум в этом классе – кому-то из вас не поздоровится.

Она окинула взглядом всех, включая и Дороти, тем самым показывая, что под «кому-то» подразумевается именно она, Дороти, и удалилась.

Дороти оглядела класс. Она не боялась детей; она так привыкла общаться с детьми, что никогда не боялась работы с ними. Но сейчас она на какой-то миг растерялась. Ощущение, что она не на своём месте (у какого учителя порой не возникало такого ощущения?) навалилось на неё. Внезапно всплыли её ранние смутные подозрения, что, взявшись за работу преподавателя, она пошла на ужасный обман – ведь у неё не было должной квалификации. Предмет, который она сейчас собиралась преподавать, – история, и она, как большинство «образованных» людей, практически не знала истории. Как будет ужасно, подумала она, если окажется, что эти девочки знают историю лучше, чем я! Она осторожно спросила:

– Какой период истории вы изучали с мисс Стронг?

Никто не отвечал. Дороти видела, что девочки обмениваются взглядами, будто спрашивая друг друга, не безопасно ли что-либо говорить, а потому решила не настаивать.

– Хорошо, до какого места вы дошли? – спросила она, предположив, что слово «период» для них – это слишком.

Опять никакого ответа.

– Ну тогда вы, конечно, запомнили что-нибудь об этом? Назовите мне имена людей, о которых вы говорили на последнем уроке истории.

Опять последовал обмен взглядами, и простенькая маленькая девочка из первого ряда, в коричневом джемпере и юбке, с волосами стянутыми в два тугих хвостика по бокам, неопределённо заметила:

– Мы проходили про древних Бритов.

При этом две другие девочки набрались мужества и ответили одновременно: одна из них сказала: «о Колумбе», другая – «о Наполеоне».

После этого Дороти более чётко осознала свою задачу. Было очевидно, что класс не боялся показать свои знания, по поводу которых она опасалась, а просто не знал из истории почти ничего. От этого открытия её преподавательский испуг прошёл. Она поняла, что для того, чтобы что-то делать вообще, ей нужно вначале выяснить, что эти дети знают, если они что-то знают вообще. Поэтому, вместо того чтобы следовать расписанию, она провела весь остаток утра, опрашивая класс поочерёдно по каждому предмету. Закончив с историей (чтобы докопаться до глубины их знаний в этой области ей потребовалось пять минут), она провела опрос по географии, английской грамматике, французскому, арифметике – по всем предметам, которые, как предполагалось, они изучали. К двенадцати часам она открыла (хотя ещё не исследовала) ужасающую глубину их невежества.