Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево

— Может быть, я не каждый? — перебил Артем, не дослушав про маму, поскольку за время знакомства Алика уже успела поведать ему историю Ирины Невельской минимум раз десять. — Или мне моя кожа еще дорога?

— Да ты просто не знаешь, от чего отказываешься! — возмутилась Алика. — Что ты видел-то в жизни, кроме вашей тьмутаракани? Только что питерские казармы, да пару катков в соседних захолустных городках. Разве ты не понимаешь, что прозябание здесь — это тупик? Здесь у тебя нет никакого будущего. Вся жизнь сосредоточена в больших городах, там все: деньги, люди, бизнес, пресса, тусовки… А здесь что? Одно болото!

Артем отвернулся и долго молча смотрел куда-то вдаль, за речку, на поля, сады и деревеньки.

— Знаешь, Алика, — глухо проговорил он после долгой паузы. — А я ведь надеялся, что ты другая… Не такая, какой кажешься. Что этот твой гламур — только напускной, потому что модно и потому что так у вас принято там, в столице. Но я, похоже, ошибался. Ты пустая, как новое ведро. У тебя вообще нет ничего за душой, кроме денег, шмоток и тусовок…

Алику так и подбросило, точно на пружине, она вскочила на ноги, но ничего, кроме возмущенного «Ты!.. Ты!..» выдавить из себя не могла. Она была оскорблена, но при этом еще сильнее, чем чувство обиды, был страх: Алика поняла, что из-за пары неосторожных фраз может потерять Артема навсегда. Да что там — может? Похоже, уже потеряла. Она не знала, что сделать, чтобы исправить положение, и готова была отдать все на свете тому, кто подсказал бы, как выпутаться из такой вот ситуации. Но, к сожалению, мудрых советчиков рядом не оказалось.

— Артем, ты, видимо, неправильно меня понял… Я совсем не то хотела сказать… — забормотала она, но парень, казалось, совсем не слушал. Аккуратно собрал остатки от пикника в пакет, встал, поднял покрывало, отряхнул, свернул и убрал в рюкзак.

— Поехали домой, — сказал он, и эта фраза прозвучала не как предложение, а почти как приказ.

— Подожди! — Алика кинулась вслед за Артемом, который уже начал спускаться с вершины холма, и остановила его. — Ну, прости… Не обижайся на меня, пожалуйста! Я не хотела…

— Я не обижаюсь, — равнодушно проговорил Артем, все так же не глядя в ее сторону. — Просто я окончательно понял, что у нас слишком мало общего, чтобы общаться дальше. Поехали, отвезу тебя.

Мир Алики рухнул в один миг, у нее даже потемнело в глазах, и подкосились ноги. Никогда еще в жизни — даже во время ареста, даже в ментовке, даже на суде она не чувствовала себя настолько погано. Неужели все кончено? Неужели этот парень, которого она, можно сказать, пустила в свою душу, так с ней обошелся? Алике было нестерпимо больно, она злилась — на него, на себя, на весь мир…

— Спасибо, не надо! Сама дойду! — процедила она сквозь зубы и почти бегом бросилась вниз с холма.

Некоторое время Алика еще надеялась, что Артем ее догонит, но этого не случилось. Она спустилась к подножию кургана, где скучал, поджидая седоков, мотоцикл, и решительно зашагала прочь по дороге в направлении городка. И только пройдя уже метров триста, наконец-то услышала за спиной шум мотора.

— Может, все-таки подбросить тебя до дома? — спросил, притормозив около нее, Артем.

Конечно, Алика надеялась, что они еще помирятся. Знала, что предложение подвезти обязательно поступит, и очень хотела верить, что после него все вернется на круги своя. Но сейчас ей хватило одного взгляда на Артема, чтобы понять — он ни за что не возьмет своих слов обратно. Домой-то доставит — но это ничего не будет значить. Они распрощаются — и больше она никогда его не увидит. И ехать сейчас с ним на байке, обнимать его, прижиматься к нему сзади и думать о том, что это последние их минуты, проведенные вместе… Нет, это было выше ее сил.

— Не надо. Сама дойду, тут недалеко, — упрямо ответила Алика.

В глубине души еще теплилась надежда, что Артем будет настаивать. Но он только равнодушно проговорил:

— Как знаешь.

И умчался вдаль, оставив Алику наедине с ее переживаниями и разбитыми в пух и прах мечтами.

Еще месяц назад Алика наверняка сказала бы себе что-то вроде: «Да не больно-то и надо! Подумаешь, прынц выискался. Да что он о себе возомнил, неудачник провинциальный! Мог бы открыть для себя весь мир, а хочет загнивать здесь… Ну и пожалуйста, плакать не будем!» Махнула бы рукой, помчалась бы в клуб, оторвалась бы там по полной, выпила, поплясала, замутила бы с каким-нибудь мэном поприкольнее — и к утру бы уже забыла о том, что какой-то там Артем Климов вообще живет на белом свете. Но за этот месяц что-то в ней неуловимо изменилось, и Алика даже сама толком не понимала, что именно. Просто здесь, в Атяшево, все ощущалось как-то по-другому.