Договор по совести

Работали тяжело, но бывали у нас и радостные дни.
Однажды появились люди в огромных тулупах и меховых шапках — писатели. Стоят наверху, на кром­ке котлована, закутаны по самые глаза, а мы вни­зу — без телогреек, в резиновых сапогах, пот с нас льет градом – долбим землю пудовыми кувалдами. Пар стоит над котлованом. Выбрались наверх, по­вели гостей в палатку, поставили на печку чайник. Ребята на глазах у писателей переодевались, сни­мали сапоги, стряхивали с портянок лед.
Рассекись, и потекла беседа. Достал и раскурил свою трубку Константин Михайлович Симонов — так состоялась моя первая встреча с ним. Потом виде­лись много раз. А в этот приезд Константин Михай­лович записал нашу беседу, и она была опублико­вана в «Правде».
К весне нам на помощь прислали пополнение. Появление новичков — всегда тревожный момент. По­ставил их копать траншею. Вижу: плохо идет дело. Не стал ничего говорить, собрал своих ребят. Ска­зал: «Они начали до обеда, а вы приступайте после обеда. Но должны их догнать и перегнать».
Встали наши вшестером и догнали их шестерку, а потом ушли вперед. Никакой агитации, никаких собраний не потребовалось — на следующий день но­вички работали по-другому. Поняли, куда попали.
Потом, не раз убеждался: пример — вот что воз­действует на людей лучше всяких призывов.
Всегда стремился создать в бригаде атмосферу, доброжелательности, доверия. Ведь большинство лю­дей приходило к. нам с добрыми намерениями. Иные вообще решали начать новую жизнь. Зачем, же воро­шить прошлое?
Я совершенно не выносил никакой первичной ин­формации о человеке. Часто бывает, что человек-то в принципе неплохой, просто о нем в прежнем кол­лективе сложилось плохое мнение.
Важнейшие черты характера рабочего человека на Севере — доброта и честность. Причем доброта действенная, доброта как норма жизни.
Назначили к нам, наконец, и начальника участка Ковалева Г. А. Но инженер он оказался никудыш­ный. Такое впечатление, что он и чертежей прежде не видывал. Приходилось нам во всем разбираться самим. Грузы, поступавшие на участок, принимал я, бригадир.
Однажды в конце смены мне срочно понадобился начальник: не оказалось воды для приготовления раствора и бетона, не пришла водовозка. Побежал я к нему узнать, в чем дело. Жил наш начальник в единственном деревянном доме, построенном для администрации. Стучу в дверь: молчание. Стучу сильнее. Наконец откуда-то снизу, из-под двери раз­дался сиплый голос:

— Шо тебе надо?

Присел я на пол и обратился к дверной щели: — Мне нужна водовозка, Геннадий Александро­вич!

И услышал ответ, произнесенный с большим тру­дом: