Договор по совести

Много воды утекло с той поры. Я уверен: коллек­тивный подряд неизбежен. Жаль только: ушли годы на споры, в которых рождалась эта истина. Ведь в далеком 1963 году я тоже стучался во все двери с никому неизвестным и непонятным бригадным под­рядом, А время шло. И наши идеи побеждали.

КОНФЛИКТ НА МЕЛЬНИЦЕ

Наступил новый год. Ушел в историю 1976 год со всеми печалями и радостями, но в его последний день нам был устроен последний экзамен на зрелость. На всех наших объектах работала Государственная ко­миссия.

Полярная ночь, шквальные, пронизывающие вет­ры, жестокие морозы не помешали нам успешно за­вершить все работы на обоих промышленных ком­плексах. 31 декабря мясокомбинат, самый крупный на Северо-Западе, выдал свою первую продукцию. По­ступила на лабораторный анализ прозрачная, словно колодезная, вода из наших очистных сооружений. Государственная комиссия высоко оценила труд бригады и всех участников строительства.
Это была еще одна победа «промышленного» под­ряда.
Бригада перешла на новую строительную пло­щадку.
…Из-за горизонта еле-еле выглядывало полярное солнце.
На ровном, укрытом белоснежным зимним покро­вом поле к концу года, по нашим расчетам, должно было вырасти современное, почти 40-метровой высо­ты сооружение — мельница.
По мнению специалистов, такое можно скорее от­нести к области фантастики: надо было, как мини­мум, иметь уже хотя бы готовую для монтажа ко­робку здания.
Но бригада решила иначе: в выступлении по те­левидению в программе «Время» я заявил от имени рабочих, что беремся построить мельницу за год!
Как могли мы пойти на такой, безусловно, риско­ванный шаг? Исходили из простого подсчета: который уже год бригада выполняет объем строительно-мон­тажных работ в среднем на миллион рублей. Почти столько же — 970 тысяч — стоит строительная часть мельницы. Значит, работая одновременно с монтаж­никами оборудования, можно построить ее за год.
Новенький красавец элеватор, построенный Викто­ром Гуцало со смежниками, уже принимал в свои емкости первое зерно.
Теперь вот мы грозимся выдать и свою муку. А вдруг не получится? Не лучше ли иметь время про запас? Наша инициатива у некоторых местных руко­водителей вызвала явное недовольство.
Биография у этой стройки трудная. Это типичный пример ведомственной разобщенности, низкой плано­вой и исполнительской дисциплины двух ее организа­торов: заказчика — комбината хлебопродуктов и под* рядчика — треста «Мурмайскпромстрой»…
Летом 1974 года строители проводили планиро­вочные работы на территории будущего комбината хлебопродуктов, где нашей бригаде предстояло возве­сти мельницу и еще несколько объектов.
Инженеры из управления механизации, изучая чертежи, обратили внимание на то, что фундаменты мельницы запроектированы не более чем на метр от поверхности земли. «Почему бы не воспользоваться удобном случаем (лето, талый грунт) и заодно с планировкой территории не выкопать и котлован?»—* решили они.
Забив четыре колышка на месте будущей мельни­цы, поручили бульдозеристу снять в этом месте грунт на метр глубже. К вечеру котлован был готов. Знать бы тогда о последствиях!
Руководители управления механизации предъяви­ли заказчику счет за этот котлован. С этой минуты начался отсчет времени, отпущенного на строитель­ство мельницы. Вот почему позднее будут оспари­вать рекордные сроки ее возведения. Но тогда об этом, к сожалению, никто не подумал.
В следующем году комбинат выделил деньги на строительство фундамента мельницы. Однако главный инженер треста категорически запретил бригаде по­являться на этом объекте. Объяснялось это тем, что в тот летний период бригада давала ежемесячно по 100 и более тысяч рублей плана — доход для треста немалый. А что возьмешь с фундамента мельницы? Работа кропотливая и неденежная.
Но мы-то знали, что той работой, которую летом могут сделать всего четыре человека; зимой была бы занята вся бригада.
Бригада с молчаливого согласия начальника уча­стка Г. М. Кузнецова пошла на нарушение приказа. На дороге, ведущей к будущей мельнице, стоял наш наблюдатель, рабочий бригады. При первой опасно­сти — появлении на дороге знакомой черной «Вол­ги» — раздавался свист и крик «Полундра!». Четыре хватких парня, занятых на фундаментах, забирались в чей-то заброшенный вагончик и запирались изнут­ри. Опасность миновала — и они снова брались за дело.
Главный инженер конечно же видел, что на его глазах меняется строительная площадка, но поймать нас не мог. Кузнецов же, когда ему показывали только что уложенный в опалубку свежий бетон, вы­ражал такое искреннее недоумение, что главный ин­женер и в самом деле верил — это только наше само­управство…
Так мы почти закончили весь фундамент. Оста­лась самая малость, чтобы довести дело до конца. Но над Кузнецовым сгущались тучи, и я снял людей.
На этой малости мы прокопались уже всей брига­дой три зимних месяца. Только было это намного позже: у заказчика… иссякли средства. Новые ассиг­нования Министерство заготовок РСФСР отпустило нам лишь в 1977 году, заморозив сооружение объекта больше чем на год.
Так прошло два года.
Теперь до пуска мельницы оставалось всего 12 ме­сяцев.
И все-таки от имени бригады я твердо заявил: «Мы уложимся в срок». Как никогда, я был уверен в успехе: за мной стояла испытанная и закаленная в боях верная рабочая гвардия.
Управление и трест в успех не верили. Но наши обязательства стали известны не только в области — и до Москвы докатились. Надо было думать, как же управиться в этот непостижимо короткий срок. Без нашего ведома было принято решение; «разрезать» мельницу в длину и, разделив ее на две части, поло­вину отдать бригаде Виктора Гуцало. Тогда, сообра­жало руководство, задача станет реальной.
Приказ есть приказ. Наутро на месте будущей мельницы появился мой прежний заместитель Вик­тор со своей дружиной. Мы проработали вместе все­го несколько дней, но и этого было достаточно, что­бы «увековечить» в истории нелепую инженерную мысль, воплощенную на бумаге в проекте организа­ции работ. Техника едва успевала обслуживать в три смены одну нашу бригаду, и выгрузка всех материа­лов производилась лишь с одной стороны. Да и вооб­ще, делить сооружение шириной всего 12 метров в длину — абсурд. Поистине фантастический замысел. Без улыбки не вспомнишь, как при разделе террито­рии (мы протянули через всю мельницу шнур) в по­перечной траншее, как раз посредине «водораздела», попался валун. Ехидные плотники одной из сторон наметили мелом на валуне черту — каждой бригаде поровну, а потом соорудили на нем еще и дощатую перегородку.
Мы с Виктором, друзья в жизни, то и дело скан­далили между собой. Нас, бригадиров, поддерживали рабочие, и на площадке стоял невообразимый шум от десятков голосов.
Эта неразбериха быстро кончилась. Руководители, наконец-то убедившись, что толку от этой затеи не будет, сняли с объекта бригаду Гуцало.
Так мы остались наедине с этой значившейся по­ка только на ватмане мельницей и со своими риско­ванными обязательствами. А уже шел февраль.
Собрал я тогда бригаду: «Ну что, мужики? Теперь ясно: мельницу никто за нас не построит. Если не сделаем за год — это поражение. Даже хуже…»
Меня поняли. Отступление исключалось. Посуро­вели лица. Такими я их еще не видел. Рабочие в полной мере сознавали свою ответственность.
Мельница была особенно трудной стройкой, если к тому же учесть все преследовавшие нас неблаго­приятные обстоятельства.
Поставки железобетона, например, начались с ко­лонн шестого этажа, и к монтажу мы приступили только в феврале. Недоставало многих единиц обо­рудования. Не приехали вовремя монтажники. На одни только проектные изменения была составлена смета на 100 тысяч рублей. И вся эта дополнитель­ная работа пришлась на ноябрь и декабрь — самый напряженный пусковой период.
И все-таки мельница была построена. Рабочие доказали, что их воля сильнее обстоятельств. Но та­кое могли сделать только люди, которые представ­ляли себе весь процесс строительства от начала до конца, и только в коллективе, где действовал отла­женный механизм — бригадный подряд.
Подряд заставил всех думать, искать, бороться.
Еще задолго до начала стройки прораб Ю. А. Кочарыгин и заместитель бригадира Б. Б. Борисов съездили в Таллин, где строилась точно такая же мельница. Это нам здорово помогло.
Юрий Александрович, человек думающий и пунк­туальный, развесил в прорабской .чертежи и с каждым звеном провел большую предварительную подготовку. Люди досконально изучили объект, чтобы ясно представлять свою будущую работу, иметь уже готовый план действий.
В январе мы собрали всех бригадиров-смежни­ков — будущих участников стройки — на совет и по­ставили перед ними единую задачу.
На этом первом совете бригадиры отклонили предложенный трестом «Оргтехстрой» и утвержден­ный руководством СМУ проект организации работ, а взамен выдвинули свой.
По замыслу «Оргтехстроя» мы должны были оста­вить первый этаж нетронутым до лета— перекрыть его плитами и подниматься выше. А все земляные, бетонные и другие работы первого этажа выполнить в июне, когда отойдет мерзлый грунт.
Мы нарушили уже готовые графики — и сетевые и календарные — и, вместо того чтобы подниматься ввысь, на целых два месяца задержались на первом этаже. Провели от действующей котельной 300 мет­ров паропровода, добыли брезент и паром прогрева­ли мерзкую землю. Бригада выполнила на первом этаже все виды работ: массу каналов для электриков и сантехников, все коммуникации, полы и перегород­ки и передала его смежникам в полной готовности уже в марте.
Электромонтажники напряженно работали на этом этаже с марта по декабрь. А получи они его, соглас­но утвержденному графику, в конце июня — пуск мельницы, без всякого сомнения, отодвинулся бы на год.
Правда, коробку здания мы с трудом закончили в октябре, но зато на всех этажах, включая и первый, параллельно с нами могли работать монтажники и отделочники.
В конце июля я вернулся из командировки в Бол­гарию. По просьбе болгарских строителей помогал им в организации «промышленного» подряда. В городе Девне уже был внедрен тот самый коллективный подряд, о котором я много рассказывал в свой пер­вый приезд сюда. Как почетный гость я присутство­вал при торжественном вручении аккордных премий за успешное выполнение подрядных договоров. При этом особое уважение у присутствующих вызывали инженеры. Они, так же, как и рабочие, поднимались в президиум и получали конверты с премией. Вот так в братской Болгарии изучили и внедрили советский опыт и предложения.
Софийским издательством была издана на болгар­ском языке моя книга «Бригадный подряд в промыш­ленном строительстве».
Словом, вернулся я из Болгарии в отличном на­строении. Но оно моментально исчезло, как только я появился на стройплощадке.
Первым, кого я встретил, был начальник участка Г. М. Кузнецов: ходит чернее тучи.