Договор по совести

Вернувшись в зал заседаний, мы еще долго про­должали беседовать.
Во втором часу ночи толпа бригадиров с шумом вывалилась на улицу. Никто не жалел о потраченном времени. Так появились у меня новые друзья, а у подряда — новые сторонники.
Возвращался домой в хорошем настроении: ка­жется, первый экзамен выдержал!
Самолет летел над бескрайней тундрой, по кото­рой узкой змейкой бежала река — Нижняя Тунгуска. Смотрел в иллюминатор и думал: вот бы сюда на­шего замечательного художника Мартироса Сарьяна! И вспомнилось почему-то в тот момент его мет­кое изречение: «Я не верю в то, что человек, не умеющий рисовать, может научить меня живописи».
В дальнейшем я всегда начинал знакомство с бригадирами только на объектах: это давало возмож­ность сразу окунуться в живое дело.
Бригадиры — народ особый, так просто, на слово, ничего не примут; только знанием дела — этим «уме­нием рисовать» — можно завоевать их доверие и ува­жение.
…Вторая командировка — в Череповец.
Во Всесоюзном объединении «Череповецметаллургхимстрой», по отчетам, подрядных коллективов — большинство. Но они работали по обычным ак­кордным нарядам. С подрядом это имело мало об­щего.

— У нас так, как в Мурманске, не получится,— категорически заявил мне начальник объединения.

— Да почему же не получится!— изумился я. Но собеседник махнул рукой: дескать, не будем

попусту тратить время, есть дела и поважнее. Я понял: одними словами его не убедишь. Попросил собрать бригадиров. Пришло, наверное, человек четыреста. Рассказал им, как мы делали подряд. Спросил: есть желающие попробовать? Мол­чат. И тут поднимается молодой парень с гвардей­скими усами и говорит:

— Зачем же пробовать? Я это сделаю.

Между прочим, сидели в этом зале именитые бригадиры, а поднялся никому не известный тогда Анатолий Греков.

«Ну что ж,— подумал я,— доброволец — это уже хорошо. Будет стоять как скала».

Первое, что мы сделали,— выделили ему само­стоятельный участок — отделение непрерывной раз­ливки стали, годовой объем строительно-монтажных работ которого— 1 миллион 300 тысяч рублей.

Затем укрупнили бригаду: к 10 кадровым рабо­чим добавили еще 50 новичков.

Рассмотрели с рабочими детально всю технологию работ на этом узле. Пояснили новичкам, что учить их будут опытные рабочие прямо в ходе строительства. Волновался, когда задавал главный вопрос:

— Возьмётесь? Или кто-то против, сомневается? Все дружно высказались «за».

— Ну вот, теперь ты полный хозяин на своей стройке, — сказал я Анатолию после подписания до­говора. — В добрый путь!

Ребята Грекова сразу же энергично взялись за новое дело: избрали совет бригады, создали проф­союзную и комсомольскую группы.

…Следующий командировочный маршрут — Алма-Ата. Здесь у меня произошла встреча, которая о мно­гом заставила поразмыслить. На стройплощадке познакомился с бригадиром генподрядного СМУ, по всему видно, человеком толковым и строителем опыт­ным. Звали его, как и Грекова, Анатолий. Попросил он меня зайти к нему в бытовку поговорить.

— Ты вот за подряд ратуешь,— начал Анато­лий. — Дескать, он рабочих и к дисциплине приучаем

и чувство хозяина воспитывает. Но ответь мне: много ли значит это чувство, когда, скажем, в тресте од росчерком пера все перечеркнуть можно?

— Вот, посмотри,— Анатолий достал запись книжку с расчетами. Обычно его бригада и фунда­менты сама возводила, и монтировала все здания, сооружения. Но в этот раз, из-за каких-то ведомст­венных соображений монтаж решили передать другой организации — «Стальконструкции». Вроде бы и хо­рошее дело — специализация, да только из приве­денных бригадиром расчетов выходило, что на­кладна она в данном случае государству. Уже на стадии договора с субподрядчиками были заложены нарушение технологии и убыточность строительства.