Доисламская история арабов. Древние царства сынов Востока

Хадж – одна из пяти торжественных обязанностей, которые должны соблюдать все мусульмане, и она не считается выполненной, если просто посетить Мекку и Каабу. Как уже говорилось, на ее исполнение отводится только два дня в году. Вероятно, это та же церемония, которую Епифаний назвал haggat al bait – «паломничество к дому», хотя название неточное, поскольку визит в Байтуллах не является частью ритуала хаджа, который проходит в Арафате, Мине и Муздалифе. Поскольку мусульманский календарь является лунным, месяц зуль-хиджа выпадает на разные времена года, однако в ранний период он был осенью и соответствовал празднику израильтян суккот, он же праздник кущей, который, в свою очередь, имел параллели с осенними фестивалями других семитских сообществ. Устанавливая часы молитв, Мухаммед тщательно избегал связи с восходом или заходом солнца, чтобы его последователей не посетила мысль о поклонении солнцу. Вероятно, по тем же мотивам паломникам предписывается выходить из Арафата в Муздалифу вскоре после захода солнца, а из Муздалифы в Мину – незадолго до рассвета. Может статься, что в доисламские времена это делалось на рассвете и на заходе солнца, и хадж в какой-то степени являлся солнечным праздником. Сохранение такого праздника, с изменившимся значением, в исламе является не более странным, чем продолжение древнего еврейского весеннего фестиваля в виде иудейской Пасхи и христианской Пасхи. Бросание камушков по пути между Муздалифой и Миной, скорее всего, есть ритуал избавления от зла. Он имеет параллели в других примитивных религиях и закрепился в мусульманском ритуале «побивания камнями шайтана».

Детоубийство

Одним из обычаев доисламского язычества, которому уделено значительное место в традиции, является якобы существовавший обычай умерщвления новорожденных женского пола, закапываемых в землю живыми. Нам дают понять, что этот отвратительный обычай был широко распространен, пока его не уничтожил Мухаммед. В Коране трижды говорится о детях, убиваемых арабами, когда те были слишком бедны, чтобы их содержать. «Погибли те, которые убили детей своих, по безрассудству, по неразумию своему» (6: 141). «Не убивайте детей своих по причине бедности, мы прокормим и вас, и их; не предавайтесь мерзким делам, ни явным, ни тайным, не убивайте души, какую Бог запретил убивать» (6: 152). «Не убивайте детей ваших, опасаясь бедности; мы им и вам дадим потребное для жизни; истинно, убивать их есть великий грех» (17: 33). Один из отрывков напрямую упрекает арабов за отношение к нежелательным девочкам: «А когда кого-то из них порадуют вестью о девочке, лицо у того делается мрачным, он становится унылым. Прячется от людей, огорчаясь тем, чем хотели его обрадовать, удержать ли ее при себе к своему посрамлению? Или скрыть ее в земле? Не безрассудное ли суждение их?» (16: 60–61).

Мы можем понять, что детоубийство, вероятно, действительно имело место среди племен пустыни, которые даже в лучшие времена едва могли сводить концы с концами, и среди них выживали только самые сильные. Но эти отрывки не являются основанием для приписывания арабам жертвоприношений новорожденных младенцев женского пола, как обычной религиозной практики. Есть еще один отрывок из Корана, несущий больше информации: «Когда похороненная заживо будет спрошена, за какой грех она убита?» (81: 8–9) Это выражение встречается посреди поэтического описания последнего дня: «Когда солнце обовьется мраком, когда звезды померкнут, когда горы с мест своих сдвинутся, когда девять месяцев сужеребые верблюды окажутся праздными, когда звери столпятся, когда моря закипят, когда души сопрягутся…» Разумеется, остается открытым вопрос: можно ли отрывок с таким явным поэтическим уклоном принимать буквально? В любом случае толкователи Корана приняли именно такое решение и сделали вывод, что в доисламской Аравии похороны заживо новорожденных девочек были обычной практикой. Сохранились записи о том, что Умар плакал, опуская свою маленькую дочь в могилу, Сасаа спас от такой смерти 180 девочек, а Мухаммед убедил женщин Мекки отказаться от обычая, который некогда был всеобщим. Достоверность этого подвергает сомнению Агани, утверждая, что с практикой убийства девочек арабов впервые познакомил саадит Кайс ибн Асим, современник Мухаммеда. Обычай был неизвестен арабам, и его посчитали недавней инновацией.

В настоящее время мы располагаем только скудной информацией относительно религии доисламской Аравии. У арабских авторов был Коран – у нас он тоже есть, – и они на основании отрывков из него строили гипотезы и делали выводы. Иначе говоря, это были спекулятивные идеи, основанные на Коране, без учета каких-либо традиций. Когда возникли традиции, «дни невежества» уже остались в далеком прошлом и были забыты.