Доктор Гарин

“Симпатичные, искренние люди. Гостеприимные. Выживают. И выживают вполне себе неплохо. Все нынче приспосабливаются, ищут свою форму выживания. А мир несёт нас, как река. Он к нам не приспосабливается. Даже нас совсем не учитывает, не задаёт вопросов, ничего не предлагает. Он течёт в свои пределы, в свой океан Вечности. Мы – щепки. Хотя нет. Щепки безвольны. Они просто отдаются стихии, а я гребу. Мы гребём и правим. Выгребаем. Ищем свои пути и берега. Сугробовы, мать Анархия, этот несчастный буддист Ван Хонг тоже искал. И я ищу. И Маша искала, нет, ищет, ищет! И найдёт, обязательно найдёт. А я найду её…”

Он тряхнул головой, упрямо чмокнул большими губами.

“Главное – верить в это. Сказано в Писании: по вере вашей будет дано вам. Я верю, что Маша не погибла. Вера моя сильна, стало быть, Маша не погибла”.

Он вспомнил страшную гору обломков Аквамира и снова тряхнул головой. Утренняя дрожь впервые пробрала его.

– Вынесло! – твёрдо произнёс он, скрипнув зубами и переставая дрожать.

Проплыв ещё часа полтора, Гарин проголодался.

– Пора позавтракать, дамы и господа! – громко сообщил он реке и направил лодку к левому берегу, где деревенских крыш виднелось поболе.

Приближаясь к берегу, он заметил впереди островерхий одинокий дом с небольшой пристанью. Дом показался ему необычным и достаточным.

“Там, вероятно, состоятельные люди живут, может, китайцы… Мужикам-то сейчас на хрен не нужно золото… а этим у меня есть что продать… Зажигалка тоже золотая…и даже нож для сигар у этого мачо был золотым… Да и сигары уже все вышли, зачем мне этот нож?”

Последнюю сигару он выкурил ночью.

“Продам, позавтракаю, запасусь провизией и посплю малость…”

Причалив к неказистой пристани с катером и лодкой, он хотел было привычно набросить верёвочное кольцо на деревянный кнехт, но вспомнил, что перерезал его, когда уводил лодку у Матрёшки.

“Вот оно что…”

Недолго думая, он вытянул пояс из халата, надвязал им кольцо и накинул на кнехт.

– Смекалка – не весталка!

Выбравшись на дощатую пристань, Гарин остановился: после ночи плавания голова слегка закружилась на твёрдой земле. Он привычным движением помассировал себе затылок, взмахнул руками и несколько раз изобразил из себя мельницу.

– Кровообращение – жизни вращение.

Придя в себя, сошёл с пристани и стал неспешно подниматься к дому по береговой тропинке.

“Предложу сперва сигарный нож. А там посмотрим”.

Дом был серый и необычный, словно шатёр. Но не успел Гарин приблизиться к нему, как сверху, с покрытого редкими облаками неба, к дому стал спускаться дрон. Острый верх дома плавно раскрылся, как цветок, и дрон влетел внутрь.

В поисках двери Гарин пошёл вокруг дома, оказавшегося круглым, и заметил, что во всю островерхую крышу светится какое-то изображение. Оно иногда двигалось. Он стал вглядываться и вдруг понял, что это огромный, ритмично моргающий глаз.

Гарин замер, остановившись. На крыше был глаз. Глаз моргнул.

И доктор узнал этот глаз.

– Да нет же…

В этот момент из “цветка” поднялся дрон и полетел восвояси. Макушка шатра закрылась.

Не отрываясь от огромного глаза, глядящего в небо, Гарин двинулся вокруг шатра. Внезапно в шатре поднялась часть стены, свёртываясь, как материя, и в проём наружу шагнула девушка в казахском платье с ведром в руках. Она размашисто вылила на землю помои.

– Витаминдеры? – выдохнул Гарин.

Девушка повернулась к нему, улыбнулась и кивнула красивой головкой:

– Витаминдеры.

Обернулась и крикнула в тёмный проём:

– Биреу келды![52]

И тут же исчезла внутри. А в проёме показался рослый парень с неприветливым широким лицом и с автоматом. Гарин примирительно поднял руку:

– Доброе утро!

– Доброе утро, – ответил парень.

– Я плыл мимо и хотел бы купить у вас еды.

– Мы едой не торгуем.

– Тогда просто продать вам…

– Что?

– Золото.

Парень молча посмотрел на Гарина. Проём закрылся. Гарин запахнул оставшийся без пояса халат, сунул руки в тяжёлые карманы, качнулся на ногах и с обидой причмокнул губами:

– Реникса[53].

Он повернулся, побрёл к пристани. Но проём вновь открылся, и раздался голос парня:

– Заходи. Только не здесь.

Он мотнул головой влево. Гарин двинулся в указанном направлении вдоль шатра. И понял, что тот выстроен из живородящего войлока.

“Всё тот же материал…”

Вскоре в войлочной стене поднялся проход пошире, Гарин ступил внутрь, в светлую прихожую, и к нему тут же с рычанием бросился фиолетовый дог.

– Кош! – крикнул парень с автоматом собаке.

Дог замер перед Гариным. А тот рассмеялся, вспомнив:

– А где же второй?

Дог оскалил розовую пасть, обнажая уже не очень белые клыки.

– И что же смешного? – раздался голос рядом.

Гарин обернулся. Неподалёку стоял мужчина в белом, худощавый, с узким лицом и голой головой. Гарин узнал его.

– Задень!

– Да, Задень, – спокойно, не удивившись, ответил мужчина.

– А где же второй дог? Тогда их было двое.

– Когда – тогда?

– Десять лет назад.

Задень шагнул ближе, вглядываясь в лицо Гарина.

– Вы тогда сильно побили своего коллегу за то, что тот растерял на дороге пирамидки.

– Дрёму?

– Да, да! И обратились ко мне за помощью.

Секунду узкое лицо было неподвижно.