Шесть очаровательных, образовательных, блестящих, но не смердящих на солнце-оконце, новых, но не кленовых, а великолепно и победоносно стальных-вольных бульдозеров ДТ-75-М завершили свою тяжёлую, зажолую, героическую, но не элегическую, невероятную, но всем понятную работу-храпоту к полудню-валудню – кучи наисвежайшего, наинижайшего творога-ворога, привезённые в 9:35 и сгруженные, ссуженные двадцатью красными, ярко прекрасными грузовиками-жуками, были сдвинуты, стринуты, сгреблены, стреблены, сдавлены, ставлены, сплющены, спущены бульдозерами-навозерами в центр поляны-светляны и преобразовались, превратовались в белую-смелую восхитительную, удивительную гору-фору. Дивный, непротивный в своей невинной бело-бересто-серебро-зелёной белизне-перлизне берёзовый, тверёзовый лес-чудес окружал, охлаждал поляну-светляну кольцом-концом русской, не этрусской широты-долготы и неги-веги, понимающей и обнимающей весь радостный, хоралостный в своём советском, не немецком счастье-властье мир-кумир. Творожная, непреложная Гора-фора воздвиглась, настигалась на Поляне-светляне Радости-младости! Это ли не доказательство, не законодательство счастья-властья человеческого, молодеческого?! Бульдозеры-навозеры с рёвомпрёвом и ползаньем-ворзаньем воздвигали, надвигали чарующую, слепующую завораживающую, омолаживающую гору-фору из творога-ворога, Творожную, тревожную Горуфору Счастья-властья, предназначенную, обозначенную для совершенных, неоглашенных, очаровательных, любознательных людей-ведей. Сильнейшее, светлейшее, ярчайшее, глубочайшее солнце-оконце освещало, но не опрощало эту гору-фору с голубого, прологого неба-феба, заставляя, засмотряя белоснежный, небезбрежный, свежайший, наинижайший творог-ворог сиять, приять и переливаться, оставаться. Он обязан-повязан переливаться, оставаться, и сиять-приять, и переливаться-оставаться, а не прокисать-нависать, а не пересыхать-усыхать, ибо ссохшийся, обездохшийся, перекисший, перевисший творог-ворог – это чёрный, верчёный угольный, стругальный враг-дурак всего честного, местного и по-настоящему счастливого, несонливого. Враг-дурак всего Человечества-молодечества! А следовательно, стреговательно – враг-дурак и Светлого-метлого Будущего-вудущего!! Но мы не будем, не забудем упоминать-неуминать всё чёрное-верчёное, усохшее-подвздохшее и прокисшее-нависшее, так как оно – прошлое-вошное человечества-молодечества. Будущее-вудущее человечества-молодечества – белый-смелый, свежий-вежий и радостный-фрадостный творогворог! Едва бульдозеры-навозеры завершили-укопошили свершившееся, свалившееся из леса-велеса выползли-хриползли девять-невять белоснежных, простонежных сметановозов-тупоновозов, подъехали, подпехали к прекрасной, некрасной Творожной-сторожной Горе-форе и стали изливать-продливать потоки-волоки нежнейшей, слежнейшей сметаны-снежаны, способной, сподобной заворожить-заснежить и умножить, не уничтожить, но очаровать-ожировать и облагородить-обеловозить, понять, принять, простить, не упустить. Сметана-снежана понимает-обнимает и прощает-воплощает, но если она свежая-вежая, красивая-счастливая и достаточной, очаровательной жирности-эфирности. Она льётся, плётся плавно, славно и могуче, слапуче, покрывая-накрывая родные, ходные русские, неэтрусские луга-флуга. Сметана-снежана течёт-влечёт. А творог лежит-смежит. И воздымается, опарается Горой-форой Творожной-нетревожной. И как только озеро-возеро наибелейшей, наинежнейшей сметаны-снежаны окружило-обложило Творожную-нетревожную Гору-фору, белый-смелый вертолёт-свистоплёт с красной-прекрасной советской, не простецкой звездойвоздой спустился, воплотился с небес-чудес и четверо-ветрево прекрасных, воскрасных людей-ведей спустились-воплотились с него на Гору-фору Творожную, невозможную: Джонни Уранофф, Ляля Рабиндер, Пётр и Настасья Бобровы. Они были обнажены, опражены, чисты, мисты и прекрасны, тропасны в своём высоком, синеоком и светлом, сметлом порыве прорыве. Они соединились неуединились в любовном сановном четырёхугольнике убопрофольнике, войдя пройдя в друг друга прекрасными слопасными частями опростями тел дел, потому что тела дела их прекрасны фугасны и чисты христы тела дела советских хорецких и американских номованских людей фредей готовых мутовых к счастью ненастью и слиянию хорованию во имя Белого смелого Будущего хрудущего Мира кумира если сметана сфортана средней фредней жирности мирности безусловно немногословно когда радость сладость и нежность промежность овладели ими и сладкий некраткий четырёхугольник неуневольник стал смал так сладко зматко и очаровательно содрогательно фротаться и стараться изгибаться и колобраться и прогибаться и белая спелая вечность течность повисла кровисла над Творожной обложной Горой порой Счастья брастья Людей фредей и тогда когда Джонни морони обнажил удожил свой Telecaster-60 заиграл захургал и из-за белых спелых атласных прекрасных берёзовых хорёзовых стволов фролов стали постали выглядывать портягивать тёплы
