Доктор, который любил паровозики. Воспоминания о Николае Александровиче Бернштейне

Владимир Владимирович – человек легендарный. Все знают, что он создал теорию локомоции. Почему шаг переходит в бег, а бег трусцой переходит в галоп? И не важно, кто идет – человек или собака, можно идти и пальцами по столу – контроль конечностей подчиняется одним и тем же законам! Он написал замечательную статью о Николае Александровиче Бернштейне в контексте собственных представлений о регуляции движений и поместил ее в каком-то совершенно неизвестном сборнике[139], причина того – его необыкновенная непритязательность во всем. Поймать его совершенно невозможно – он живет в пространстве между Москвой и Пущином. Я приехала специально с дачи летом в его маленькую квартирку в Измайлове, где на стене висит большая знаменитая «схема человека» Леонардо да Винчи, человека Возрождения, на которого чем-то похож хозяин квартиры…

Интервью 2011 года

Теоретический отдел Института биофизики возник в 1961 году, и с тех пор я видел Николая Александровича Бернштейна до 1966 года, до дня его смерти. Первый раз мы ходили с Виктором Семеновичем Гурфинкелем в Институт протезирования, где Бернштейн показывал свои протезы[140]. В Институте биофизики, где мы работали, кончалась стройка, и семинары проводились на Ленинском, 33, в актовом зале. Туда приходил Бернштейн. На первом этаже, где был длинный широкий коридор, около окна стояли шкафы, а за шкафами стояли столики, и там было его рабочее место.

Бернштейн приходил на семинары Гельфанда?

Гельфанд осуществлял общее идейное руководство, сам он в Институте биофизики официально не числился. Заведующим нашей лабораторией в Институте биофизики был Гурфинкель. Так что там были семинары Гурфинкеля.

Так семинары Гельфанда проходили в разных местах? Я знаю, что они проходили в Институте Бурденко.

В Институте Бурденко в первый год моей работы у нас было общение с А. Р. Лурией, еще до Бернштейна. Нас учили, как работать с больными, и, так как мы хотели заниматься тремором, водили в палаты к больным, где Лурия показывал, как с ними надо разговаривать. Я помню два семинара в Институте Бурденко, но Бернштейна там не было. Там был Лурия, и вокруг этих проблем были разговоры. И у нас в Институте биофизики в актовом зале на четвертом этаже, примерно в 1962 году, тоже начались семинары, Бернштейна тоже не было, но на Ленинском, 33 он бывал.

Я знаю, что на семинарах в Институте Бурденко Бернштейн бывал.

Гельфандовские семинары[141] в Бурденко, насколько я помню, были два самых ранних, когда я еще не распределился. Оканчивал я в январе 1961 года, а распределение было только в апреле, а в Институте биофизики еще не кончилось строительство, там мы дежурили. Гельфанд почти всегда был на семинарах, Бернштейн участвовал в дискуссиях. Был Цетлин, Фомин, Бонгард заходил. А до этого были еще семинары Ляпунова на мехмате, а после – семинары Гельфанда. Я помню свое первое выступление на мехмате, помню там же Балаховского[142] выступление, когда он впервые придумал спиральные волны на автоволновой среде. Ляпунов туда приходил уже как участник, а вел семинар Гельфанд. Получилось так, что еще до окончания Физтеха я вышел на Гельфанда, Хургин [Хургин Я. И.] мне посоветовал к нему пойти. Гельфанд жил тогда на Песчаной площади, и я ездил к нему домой знакомиться, и Гельфанд дал добро.

Дал добро на что?