Доктор, который любил паровозики. Воспоминания о Николае Александровиче Бернштейне

Б. И. Так вот, попытаться написать что-то из того, что писал Бернштейн, какую-то тему, особенно то, что касается «модели будущего», другими словами. Исходя из принципа полезного и безразличного…

М. Е. … вредного, негативного.

Б. И. Уменьшение силы оптимальное. Проблема оптимума. Да, еще что касается желания. Это когда нервный центр «чешется». Например, «чешется» пищевой центр – пить чай хочется. Это мое объяснение того, что такое желание, – это когда нервный центр чешется. Что вы делаете? Вы доводите стимуляцию до нужного уровня, оптимума. Что же ставится в экспериментах по этому вопросу? Можно взять некое опережение в стабилограмме. Если больной стоит на стабилографе и ему говорят: «Сейчас выключат свет», а он уже тренированный, он не испугается, но как он отреагирует? Одновременно или нет с выключением света? Может быть и лучше эксперимент… То, что было в неврологии, где тренировали паркинсоников, так там было трудно разобраться. Все зависело от того, выпил ли больной таблетку и т. д. И врачи опять же это делали, а этим должны ученые заниматься. Ведь за этим изложением высшей нервной деятельности стоит разработка методов диагностики, за этим стоят и поиски на молекулярном уровне. Вы скажете: «Дайте мне, что там получается на молекулярном уровне с точки зрения подкрепления?» Когда происходит встреча со стимулом… Так вот, у вас нет такого желания переписать Бернштейна? Вы еще молоды.

М. Е. Да?

Б. И. Вы еще ходите.

М. Е. Книгу свою я уже написал.

Б. И. Но не все.

М. Е. Двадцать лет тому назад.

Б. И. Поезжайте к Фейгенбергу!

М. Е. Он меня ждет.

Б. И. Вы с ним в каких отношениях?

М. Е. Мы с ним ни в каких. Я с ним незнаком…

Приложение к интервью[170]

1949 г.[171]

КОНСПЕКТИВНЫЙ МАТЕРИАЛ по делу

проф. Николая Александровича, члена-корреспондента Академии Медицинских Наук СССР, лауреата Сталинской премии 2‐й степени за 1948 год «за многолетние работы по изучению физиологии движений человека в связи с трудовыми процессами и физической культурой, обобщенные в монографии „О построении движений“, опубликованной в 1947 году».

18–19/III с. г. на открытом партийном собрании Ц. Н. – И. Института физической культуры – моей основной рабочей базы, где я работаю с 1934 г. и где с момента реэвакуации института я имел только целый ряд почетных поощрений (красное знамя, почетные грамоты, значок отличника и т. п.) – я был обвинен в космополитизме, и вся моя деятельность за 25 лет, под’-итоженная в книге «О построении движений», удостоенной в 1948 г. Сталинской премии, об’явлена антинаучной и вредной, о чем и напечатано в газете «Советский спорт» № 29 от 22/III c. г., с полным умолчанием о Сталинской премии.

: лаборатория разгромлена, я отстранен приказом от руководства аспирантурой и лабораторией. Приказа о моем увольнении пока нет – ожидается в ближайшие дни.

Место моей работы по совместительству – Ц. Н.‐И. Институт протезирования – провел 26/III аналогичное открытое партсобрание (еще 16 марта его дирекция настойчиво приглашала меня целиком перейти на работу к ним), об’явив всю мою работу по протезированию вредными и беспочвенными фантазиями.

: приказ от 28/III о моем увольнении с формулировкой «не обеспечил руководства лабораторией».

Находящиеся в печати 1) книга «О ловкости и ее развитии» – популяризированный пересказ книги «О построении движений» – и 2) две статьи по теории и рассчетам протезов, – все уже прошедшие последние корректуры, – задержаны.

Всему этому не предшествовали ни какие-либо расследования моей работы, ни сбор отзывов о ней от компетентных лиц, и мне не было дано возможности высказаться в каком бы то ни было компетентном месте. Все перечисленное сделано было названными низовыми институтами за спиной Академии Медиц. Наук, членом-корреспондентом которой я состою с 1946 г.

На 15/IV назначен в Ц. Н.‐И. Институте Физической Культуры диспут о той же награжденной Сталинской премией книге «О построении движений». Я пока о нем не извещен и на него не приглашен.

С момента выхода в свет книги «О построении движений» в 1947 г. нового мной ничего не сделано, кроме упомянутой книги-популяризации и двух протезных статей, задержанных в печати (не считая, конечно, текущего накапливаемого исследовательского материала и подготовлявшихся к печати рукописей).

Мой экспериментальный материал по движениям человека привел меня к некоторым расхождениям и уточнениям к классическим формулировкам акад. И. П. Павлова, полученным из опытов с рефлексами животных. Все это полностью изложено в книге «О построении движений», и Комитетом по Сталинским премиям криминальным сочтено не было.

: