Доктор Садист

Как смеет человеческая слабость мешать ему скорбеть?

Он заглянул в гостиную и, нахмурившись, посмотрел на тело жены. Он обхватил рукой грудь дочери, затем пополз к жене, таща за собой тело Эллисон, оставляя за собой кровавый след. Рана на животе не переставала кровоточить. Он чувствовал вялость и головокружение, но пробился сквозь это—или прополз сквозь это.

На полу он откинулся на спинку кресла и перевел дыхание. Затем притянул тело Карен ближе к себе. Он положил их головы себе на колени, и они обе уставились в потолок. Глядя на Эллисон, он мог притвориться, что она спит. Однако отвертку, торчащую из глаза Карен, невозможно было игнорировать.

Брэдли изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица, но ничего не мог с собой поделать. Он снова заплакал, несмотря на жгучую боль, причиняемую каждым тяжелым вздохом. Холодный пот выступил на его теле, смешиваясь с теплой кровью, сочащейся из ран. Его живот издал влажный хруст, когда он наклонился вперед. Он почувствовал еще большую боль—самую сильную боль—но это уже не имело значения.

Он поцеловал Карен в лоб, потом поцеловал Эллисон, потом снова Карен. Он повторял этот процесс до тех пор, пока почти не потерял сознание от боли.

Он снова откинулся на спинку кресла и, глядя на свою убитую семью, сказал:

- Им это не сойдет с рук. Бенни, Ву… Никто из них не уйдет. Я знаю, что это… это неправильно, и ты никогда не видела меня таким, я знаю, ты бы возненавидела меня за это, но это я. Настоящий я. Я должен убить их всех. Мне жаль. Мне так жаль.

Он провел еще пять минут, плача со своей семьей на руках. Затем он с трудом поднялся на ноги. Он, спотыкаясь, спустился по лестнице в подвал, едва держась на ногах. Пуля в бедре ранила не так сильно, как искусственная расщелина, проходящая поперек живота, но она ограничивала его движения и заставляла его хромать.

Он снял брезент с мебели в центре комнаты, затем вытащил ключи. Он изо всех сил пытался открыть сундук своими окровавленными, потными пальцами. Он вздохнул с облегчением, когда наконец открыл ее, и схватил аптечку первой помощи. Он знал, как зашивать рану, в конце концов, он был своего рода врачом, но в своем состоянии не мог зашить порез. Его трясущиеся руки не позволили бы этого.

Поэтому он поднял рубашку и приложил две марлевые прокладки к ране на животе, полностью закрыв рану. Прокладки за считанные секунды пропитались кровью. Затем он трижды обернул марлевый рулон вокруг своего тела и поверх подушечек. Он почувствовал легкое облегчение, за которым сразу же последовало чувство печали. Он переживет нападение, но не сможет оживить свою жену или дочь.

Он спустил штаны до колен. Приложил марлевый тампон к огнестрельной ране, затем обернул марлю вокруг ноги и поверх тампона. Это замедлило кровотечение.

Натягивая штаны, он пробормотал:

- Мне нужна помощь. Мне нужна чертова помощь. Я... я не могу сделать это сам. Я не могу...

Он пополз обратно к сундуку. Вытер окровавленную руку о рубашку, затем вытащил свои принадлежности. Он схватил три пачки наличных—около десяти тысяч долларов—и сунул их в карман. Затем вытащил из сундука одноразовый сотовый телефон. Это был дешевый одноразовый телефон, но он функционировал нормально.

Он посмотрел на свое оружие. Он подумал о том, чтобы взять TEC-9, но из-за ранений не смог справиться с огневой мощью. Он не смог бы пережить и еще одну драку на ножах. Итак, он схватил еще один маленький пистолет—семь в магазине, один в патроннике. И взял с собой два дополнительных магазина. На этом его приготовления были завершены.

Он прислонился к стене и заковылял вверх по лестнице, изо всех сил стараясь не усугублять свои раны. Он вернулся в гостиную и опустился на колени рядом с Карен и Эллисон.

Он сказал:

- Я действительно любил тебя. Это… Это не было ложью. Жаль, что я не мог рассказать тебе все раньше... до этого. Мне никогда не простят мои грехи, но я все исправлю. За тебя, за Тиффани, за Конни Deep Red Pictures сгорит в огне. Я отомщу за тебя и потом... Я присоединюсь к тебе. - Он мягко потряс Эллисон за плечо. Со слезами на глазах улыбнулся и сказал:

- Ты слышишь это, Элли? Папа возвращается домой и остается навсегда. Ты просто должна дать мне немного времени. Мы скоро будем вместе. Очень скоро...

Брэдли снова поцеловал их—последний прощальный поцелуй. Он поднялся на ноги, его ноги дрожали. Направился к входной двери, но остановился возле приставного столика рядом с лестницей. Он увидел семейную фотографию в настольной рамке. На снимке были изображены Брэдли, Карен и Эллисон на пляже. Эта фотография запечатлела редкий момент подлинного счастья.

Он вынул фотографию из рамки и осторожно сунул ее в задний карман. Это был последний остаток его семьи. Он вышел из дома и направился к своей машине, готовый приступить к осуществлению своего плана.

Глава 15. Старый друг