Долг старших

Фафнир поднялся, приблизился к Охотнику. «Слишком стремительно и торопливо», – с досадой понял глава Ианты, прислушиваясь к собственному сбившемуся дыханию.

Что вообще привело его, Лорда, к пленнику? Правда о родстве? Но ее он уже выяснил и подтвердил.

Неожиданная мысль озадачила Фафнира.

Убийство родителей? Теплее.

Фафнир внезапно задумался, откуда вообще этот…ублюдок прознал о своем родстве. Да, преступник старше его, ненамного. Но с момента своего рождения наследник не мог припомнить в замке другого ребенка или упоминаний о нем. Ни от нянек, ни от родителей, ни от прислуги.

– Как ты узнал? Об этом? – бросил Лорд. Охотника выкинули из замка, но, видимо, в недостаточно юном возрасте, чтобы ребенок все забыл? Даже приемная семья не помогла стереть воспоминания? Или это была не приемная семья?

Охотник задумчиво поглядел на приблизившегося собеседника, лицо преступника разгладилось: он будто добился своего и успокоился.

– Я знал о своем происхождении в пять лет. Живя в замке, трудно не разобраться. Это мне, малявке. А Полад, похоже, не славился мудростью, раз позволил Имеде водить себя за нос. Вначале поспешная свадьба. Спорим, мамаша убедила жениха в скором рождении ребенка, разумеется, от него? После чего и Полад был заинтересован в скорой женитьбе. Когда же отец стал догадываться об измене и потребовал проверки крови?

Пленник замолчал, только мрачно взглянул на Лорда.

– Меня спихнули в приют, Фафнир. Полагаю, оскорбленный и обиженный изменой Полад пожалел денег на приемную семью и какие-либо предосторожности, а мамаша и не рискнула мешать. Дальновидно, ничего не скажешь.

– Ложь, – выплюнул Фафнир, прежде чем сумел остановиться.

Преступник прищурился, мягко и вкрадчиво проговорил, словно уговаривая несмышленыша:

– Ты ведь уже знаешь, где ложь, а где правда? Имеда урок не усвоила, повторно залетев от своего постоянного, судя по нашей с Либарном крови, возлюбленного.

– Замолчи. Заткнись! – ярость, слепая, голодная и настойчиво требующая выхода бросила Фафнира в жар. Руки сами сжались в кулаки.

– Вот мне интересно, братец, как же тебя-то мать нагуляла от Полада? Случайно? Или неужто муженек силой ее…

Фафнир ударил. Зло и тяжело, от корпуса до костяшек пальцев. И еще. Едва ли испытывая удовлетворение. Голова преступника мотнулась, в шею впился металл ошейника. Глаз потемнел, из свернутого носа сочилась кровь.

– Ты убил их, паскуда! Сволочь!

Пленник сплюнул, облизал разбитые губы, хрипло спросил:

– Разве не заслуженно?

Гнилостный запах застарелого страха ударил Фафниру в ноздри. Затхлость беспомощности и наивной тоски внезапно осиротевшего ребенка. Его самого.

Фафнир ударил вновь, ярясь и метя теперь в грудь. Пленник закашлялся.

– Ты убил их, не дал и одного шанса ответить, разобраться!

– Шанса? – казалось, в осипшем голосе пленника сквозит удивление.

Фафнир едва остановил руку, рвано ловя воздух.

Он пришел не услышать правду вновь, не объяснения: те не исправили бы ничего. Жгучая обида, внахлест топящая любую рациональную мысль. Обида, что Охотник – его старший брат, что такая правда вообще может существовать. Хотелось выбить из пленника невозмутимость, заставить прочувствовать боль, выдавить мольбы.

Лорд отступил, почти упал на табурет. Опустошенно и бездумно уставился мимо пленника, сплевывавшего кровь.

– По… похвальная сдержанность сына Полада, – хрипло съязвил пленник.

– Ты ничего не знаешь о Поладе и Имеде. И не можешь судить, – если бы у Фафнира оставались силы, он бы удивился собственному голосу. Не шепот – шипение.

– До недавнего времени ты знал меньше моего. Или не хотел узнать? Глупый маленький Фафнир, свято верящий в непогрешимость папы с мамой. Ай-ай-ай.

Глумливая ухмылка едва вновь не столкнула Лорда в бешенство.

Пустые сожаления были не в характере Фафнира. Лорд, глава штаба и тысяч подданных, с сотней связей и возможностей. Легальных и не очень. Один из сотни влиятельнейших представителей правящих династий. И бессилен повлиять на давнее решение отца и матери. Как и вернуть их к жизни.

Бессилен исправить, перечеркнуть, убрать порочащую светлую память родителей правду!

– Зачем ты пришел? – голос показался карканьем воронья, чужим и далеким.

– Познакомиться с младшим братом.

– Это моя семья, – отрезал Фафнир. Его словно выжали досуха. Бездумные злость и ярость ушли, уступив апатии и безразличию. И невероятной усталости. Но эмоции вернутся чуть погодя, это точно. – Ты себя вычеркнул из нее, когда убил отца с матерью.

– Кровь говорит об обратном. Да и звучит несправедливо по отношению к Либарну.

– Что тебе надо от меня? Я не отец и не мать.

– Я должен был быть на твоем месте. Допустим, я хочу твою жизнь, Фафнир.

– Это не походит на правдоподобную причину, чтобы ты десять лет…

– Десять лет я вмешиваюсь и порчу тебе бытие, зачастую диктуя направление твоего движения? – Охотник пытливо смотрел в лицо брату.