Долг старших

– Я не знал о ней, – оправдание жалкое, Эйн понимал и сам.

– Еще бы я в свои дела посвящал шлюх, – улыбка кучерявого пропала, взгляд стал ледяным и колючим, наткнешься, обрежешься. – Эта дурочка ведь напела? Ты бы самостоятельно не решился использовать ее, задействованную в планах Лидера. Я тебя насквозь вижу, дружок. И даже предполагаю, как именно она тебя подстегнула к подвигам.

– Я…

– Ты, Эйн, – Равель не приблизился, но лекарь отчетливо почувствовал угрозу и поборол желание отступить, – примешь ответственность и будешь расплачиваться с Лидером.

Эйн вскинулся, но опустил глаза. Спорить себе дороже.

– Я понял, Равель.

__________. __________

Съемные апартаменты, приглянувшиеся в свое время Норэаде, тонули в полумраке. Женщина сидела на кровати, понурившись, ожидая… чего? Когда ее позовет Лидер. Она и думать не думала, что ее казавшийся надежным план заимеет настолько масштабные последствия. Поместье будет оставлено через несколько часов, Доверенную Янгсу поймали, но что самое страшное – вдруг Лидер разочаровался в ней, Норе? Вдруг больше не подпустит к себе? Что ей тогда делать? На глаза навернулись слезы жалости к себе и злости на свою недалекость. И что ее дернуло! Еще этот Эйн, как тряпка, нет бы додумался Лидеру рассказать, тогда настолько фатальных последствий не было бы!

Может, сходить к девочкам, проведать, как они там… Нет, вдруг она скоро понадобится?

В тишине комнат послышались осторожные шаги. Норэада поднялась с кровати: она ждала лишь посыльного, который бы постучал. Увидев гостя, эльфийка попятилась. Равель…

– Как ты зашел? – спросила первое, что пришло в голову. Зачем он здесь? Вряд ли лично принес послание.

Доверенный не отвечал, осмотрел со вкусом обставленное жилище.

– Как считаешь, почему в мире существует четкая иерархия, м, Норэада? Почему, например, служка, который выносит горшки, не советует канцлерам? Или мальчишка, моющий кшанов, не лезет с придуманными планами к советникам? – Равель улыбнулся побледневшей женщине. Толкнул вазу с полки, звук бьющегося стекла потонул в повисшей тишине. Страх – изморозью по коже, Нора смотрела на осколки, боясь поднять взгляд. На пол полетела статуэтка, светлая эльфийка вздрогнула. – Когда же ты запомнишь, дорогая, ты – шлюха. И даже на кажущемся важным задании с канцлером Айсаром ты раздвигаешь ноги, от тебя не требуется работать головой, твой грязный рот не в счет, – Равель потревожил ладонью прозрачный тюль. «Не подходи», – мысленно молила Норэада, сердце бешено колотилось, пальцы леденели. Некого звать на помощь.

– Я не знала, – пролепетала Нора, чувствуя спиной стену.

– Теперь узнаешь, почему каждому отводится своя роль, – ровно ответил Равель, приблизившись вплотную, читая в глазах Норы ужас. – Я объясню тебе, – Доверенный ударил по лицу, без замаха, Нора согнулась от боли, пытаясь закрыться руками. Не убежать от него, не скрыться. Равель схватил ее за волосы и с силой потянул на себя, поднимая голову женщины. Заглянул в разбитое лицо, второй рукой аккуратно вытер побежавшие по щекам слезы.

– Если Лидер узнает о нашей милой беседе, ты даже свои прямые обязанности выполнять не сможешь, уяснила?

– Равель, прошу тебя, я ничего не скажу… – Нора не сопротивлялась, зная, что слабее, что ничего не сможет противопоставить, лишь схватилась за голову, плача. – Прости меня, прости… я…

– Закрой рот, – Равель ударил снова. И еще раз.

__________. __________

Хруст. Глухой, близкий. Еще. Шаги… вот остановились.

Женщина вздрогнула, медленно повернулась к вошедшему. Сбившееся, порванное платье, поникшие, недавно уложенные волосы безжизненно обвисли. Красивое лицо опухло, поплыло, смазан макияж. Пыталась умыться? Что ж, безуспешно.

И синяки, ссадины, кровоподтеки. На лице, руках, ногах, по всему телу. Затравленный, заплаканный взгляд.

Вошедший молча рассматривал светлую эльфийку. Били сильно, умело, не сломать, но сделать больно. И Лидер знал, кто.

Неясно, что думал, глаза беспристрастно скользили, словно изучая побои, холодно, отстраненно. Издалека. Наконец, приблизился, на целый шаг.

Норэада подалась было навстречу, но словно споткнулась, замерла. Губы задрожали, по щекам побежали слезы.

– После аукциона ты была в замке Фафнира. Говорила с Айсаром?

– Д-да, – всхлипнула, лицо некрасиво исказилось: говорить было больно. Не таких слов она ждала.

На краю, вот-вот сорвется.

– Общалась с Айсаром?

– Я… д-да. Я ув-верена, он ничег-го не з-заподозрил. Он предложил ос-статься в замк-ке… Я нап-плела…

Норэада заторопилась, боясь опоздать. Сбивчиво, но горячо. Испуг отступал. Ведь он слушал, значит, есть шанс сказать, успеть до того, как…

Как упадет. У самой пропасти.

– Нора, – оборвал Охотник. Что на самом деле произошло на аукционе? Какова картина у Айсара и Фафнира? Что скажет Янгса? Вернее, спросят ли теперь о глупой засланной эльфийке? Еще и Равель не успокоится, пока не выместит злость. Ненужный конфликт из-за перешедшей границы самоуверенной девчонки. Пора избавляться от нее, Норэада начинает быть непредсказуемой. – Слушай внимательно. Ты придешь к Айсару.

Нора вскинулась.