Долг стрелка

Пещеру залил свет. Голландец, ухватившись за край отверстия, выбрался наверх, потом наклонился и схватил меня за запястья. Услышав странный звук, я обернулся — и то, что я увидел, заставило меня действовать гораздо быстрее. Четко разглядеть чудовище я не мог, но оно было внизу, похожее на огромную тень, мрачную и зловещую, и длинные щупальца извивались над ним. Монстра освещали два желтых ослепительных огня, похожих на адские угли.

Голландец тоже это увидел и с приглушенным криком ужаса с силой рванул меня наверх, протащил через образовавшийся люк и быстро его захлопнул.

Мы с облегченным вздохом огляделись.

Это была маленькая комнатка, выдолбленная в скале, без единой двери, только с лестницей, которая вела к потолку, к сияющему там отверстию. Поднявшись по лестнице, мы обнаружили наверху еще один люк. Голландец подпер его мощными плечами и изо всех сил толкнул. Я, затаив дыхание, следил за люком, моля бога, чтобы крышка подалась. Так и вышло: она сдвинулась, мы выбрались на солнечный свет и поспешили плотно ее захлопнуть. Только когда каменная плита легла на старое место, мы позволили себе оглядеться вокруг.

Мы очутились на развалинах того, что когда-то, вероятно, было замком. Мраморные плиты пола потрескались от времени; крыша, если и была, давно обвалилась. Судя по размерам помещения между обвалившимися стенами, замок был огромным: высота остатков стен в некоторых местах достигала десяти-пятнадцати футов. Заросшие лишайником и мхом развалины создавали впечатление глубокой древности.

Развалины стояли на вершине небольшого, довольно крутого холма, покрытого густой, роскошной травой, но лишенного деревьев. Зато у подножия стеной стоял густой лес, и лишь на востоке в нем виднелась брешь, через которую я разглядел гряду скал и синее море. К югу, возвышаясь над деревьями, тянулся ряд расплывчатых, туманных холмов.

Весь остров производил весьма странное впечатление. Здесь не пели птицы, не жужжали насекомые, не веял ветерок. Весь пейзаж дышал невероятной древностью, и сильнее всего это ощущалась в том месте, где мы стояли.

Поняв друг друга без слов, мы с Голландцем спустились по склону холма и вошли в лес. Деревья здесь достигали невероятной высоты, но густой подлесок мешал продвигаться вперед. Деревьев были каких-то диковинных пород; я, к примеру, никогда не видел ничего подобного, но Голландец поклялся, что некоторые виды исчезли с Земли еще в незапамятные времена.

Мы нашли плоды наподобие манго и с опаской рискнули попробовать. Они оказались довольно вкусными и освежающими. В поисках воды мы набрели на бьющий из земли родничок и напились, и вдруг Голландец, подняв голову, сказал:

— Янки, посмотри на источник!

Я посмотрел. То, что поначалу выглядело естественным дном, оказалось огромной мелкой чашей, врытой в землю. Сквозь отверстия в чашу струилась вода, а сама чаша была испещрена странными, чуть заметными черточками. Оглядевшись, я обратил внимание, что окружающие источник деревья стоят ровным кругом — об этом явно позаботилась не матушка-природа!

— Мы наткнулись на следы древней цивилизации, — пробормотал я. — Вопрос в том, живут ли сейчас потомки этих людей?

— На острове, кроме нас, никого нет, — уверенно заявил Голландец. — Я нутром чую опустошенность и заброшенность. Подобное я испытывал в руинах Толтека, в Луксоре, в Стоунхендже и в Зимбабве.

— Может быть, — неуверенно согласился я. — Но иногда мне кажется, что за нами наблюдают.

— Может, здесь витают призраки древних людей, — небрежно ответил Голландец, и мы побрели на восток, к скалам и морю.

По пути нам то и дело встречались древние развалины, настолько пострадавшие от времени, что трудно было угадать, как они выглядели раньше.

Наконец Голландец задал вопрос, который давно меня терзал:

— Почему мы не слышим шума моря?

— Гряда рифов дугой изгибается наружу, мы же видели, — ответил я. — Может, рифы заглушают шум прибоя?

Это было единственное, что я мог предположить. Отсутствие рева волн было одной из тайн этого загадочного острова. В другом месте шум прибоя о такие высокие скалы уже оглушил бы нас, но здесь волны издавали лишь легкий шелест, похожий на нежный шепот.

Мы добрались до восточных скал, вздымавших зазубренные вершины выше остальных, вскарабкались на них и посмотрели на море. Как и на противоположной стороне острова, куда нас прибило, вдоль берега тянулась узкая песчаная полоса, за ней виднелась полоса чистой воды, а дальше снова шло кольцо рифов. Мы решили, что кольцо это окружает весь остров.

— Нам никогда не выбраться с этого острова, — подавленно прошептал я. — Ни одно судно не сможет подойти к берегу, чтобы взять нас на борт…