Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом

К концу второго дня женской протестной акции число арестов возросло, и в заключении оказались почти две тысячи женщин. Многие из них в ожидании суда были отправлены в тюрьму «Форт». Это создало огромные проблемы не только для Оливера и меня, но также для полиции и тюремной администрации. Властям просто не хватало места в тюрьмах, чтобы разместить там всех арестованных женщин. Было слишком мало одеял, слишком мало циновок и туалетов, не хватало еды. Условия в тюрьме «Форт» были ужасными, там было тесно и грязно. В то время как многие в руководстве АНК, включая меня, стремились выручить женщин, Лилиан Нгойи, национальный президент Женской лиги АНК, и Хелен Джозеф, секретарь Федерации южноафриканских женщин, считали, что для эффективности протестной акции арестованным женщинам следовало отбыть любой срок, какой бы ни был назначен магистратом. Я возражал против этого, но мне недвусмысленно дали понять, что данный вопрос – дело самих женщин и что руководство АНК, а также обеспокоенные мужья не должны в это вмешиваться. Я ответил Лилиан, что ей следует обсудить этот вопрос с самими женщинами, прежде чем принимать такое решение, и сопроводил ее в тюремные камеры, где она могла переговорить с задержанными. Многие из женщин отчаянно нуждались в помощи, они не были должным образом подготовлены к тому, что их ожидало в тюрьме. В качестве компромисса я предложил Лилиан, чтобы женщины провели в тюрьме две недели, после чего мы должны были внести за них залог. Лилиан согласилась с моим предложением.

В течение следующих двух недель я провел много часов в суде, договариваясь об освобождении арестованных женщин под залог. Некоторые были разочарованы в своем собственном поступке и вымещали на мне свой гнев. «Мандела, я устала от всего этого, – сказала мне одна из арестованных. – Если только прямо сегодня все это не закончится, я никогда больше не буду с этим связываться». С помощью родственников и различных организаций по сбору средств мы смогли в течение двух недель выручить всех арестованных женщин.

Винни, как казалось, не была измучена своим тюремным заключением. Правда, я подозреваю, что если бы она и страдала, то все равно не призналась бы мне в этом. Находясь в тюрьме, Винни подружилась с двумя совсем молодыми надзирательницами из числа африканерок. Они были полны сочувствия и любопытства, и после того, как Винни выпустили под залог, мы пригласили их к себе в гости. Они согласились и отправились к нам в Орландо на поезде. Мы угостили их у себя обедом, а потом Винни провела с ними экскурсию по нашему району. Винни была с ними примерно одного возраста, и они хорошо ладили. Они вместе веселились так, словно были сестрами.

Обе девушки провели у нас приятный день и напоследок горячо благодарили Винни, заявив, что хотели бы еще раз побывать у нас. Как оказалось, этому не суждено было случиться, так как во время поездки в Орландо они по необходимости сели в вагон «Для всех, кроме белых» (в Орландо просто не было поездов с вагонами для белых по той причине, что никто из белых никогда не ездил в Орландо). В результате они привлекли большое внимание, стало широко известно, что две надзирательницы-африканерки из тюрьмы «Форт» навестили нас с Винни. Для нас это не было проблемой, но оказалось проблемой для них: тюремные власти их уволили. Больше мы их никогда не видели и ничего о них не слышали.

29

В течение шести месяцев (с момента завершения в январе предварительного судебного заседания) мы готовились к официальному судебному разбирательству, которое должно было начаться в августе 1958 года. Правительство учредило специальный Верховный суд в составе Ф. Л. Рампфа (председатель суда), Кеннеди и Людорфа. Этот состав не обещал нам ничего хорошего: все три судьи были белыми, все они были связаны с правящей партией. Хотя судья Рампф являлся достаточно неординарным человеком и, во всяком случае, более информированным, чем среднестатистический белый южноафриканец, ходили слухи, что он был членом организации «Брудербонд»[48], секретного общества африканеров, созданного с целью укрепления их власти. Судья Людорф был хорошо известным членом Национальной партии, впрочем, как и судья Кеннеди. Кеннеди имел репутацию «судьи-вешателя»: он отправил группу из двадцати трех африканцев на виселицу за убийство двух белых полицейских.