Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом

1) правительство Национальной партии настойчиво добивалось недопустимо высокого процента голосов в Конституционной ассамблее для утверждения конституции (по существу, это было своего рода закулисным вето);

2) позиции сторон расходились по вопросу закрепления за регионами полномочий, которые должны быть зафиксированы в будущей конституции;

3) правительство настаивало на создании недемократичного, никем не выбираемого сената, который имел бы право накладывать вето на законопроекты основной палаты парламента;

4) правительство проявляло решимость превратить временную конституцию, которую участникам конференции предстояло согласовать, в постоянную.

Эти проблемы являлись достаточно сложными, однако при наличии политической воли вполне разрешимыми, и я был полон решимости не допустить, чтобы тупиковая ситуация, возникшая во втором раунде конференции, сорвала весь переговорный процесс. Правительство и руководство АНК договорились продолжить двусторонние переговоры для поиска решения этих проблем, однако вскоре возникли новые обстоятельства, которые сделали продолжение переговоров на данном этапе невозможным.

Поскольку переговоры зашли в тупик, руководство АНК и его союзники договорились об организации кампании «чередующихся массовых акций», призванных продемонстрировать правительству степень поддержки нас со стороны народных масс и показать, что народ Южной Африки не готов бесконечно долго ожидать своей свободы. Эти массовые акции должны были представлять собой забастовки, демонстрации и бойкоты. Их начало наметили на 16 июня 1992 года, в годовщину массовых выступлений в Суэто, состоявшихся в 1976 году. Вся кампания должна была завершиться двухдневной общенациональной забастовкой, назначенной на 3 и 4 августа.

Однако вечером 17 июня 1992 года произошло событие, которое привело к разрыву между Африканским национальным конгрессом и правительством. Хорошо вооруженный отряд боевиков Партии свободы Инката совершил налет на поселок чернокожего населения Бойпатонг, находящийся в Треугольнике Ваал, и убил сорок шесть человек. Большинство погибших были женщинами и детьми. Это было уже четвертое по счету массовое убийство сторонников АНК в течение одной недели. Вся страна была в ужасе от этого преступления. В адрес правительства звучали обвинения в соучастии. Полиция не предприняла ничего, чтобы остановить преступников, она также не стала искать их. Не было произведено ни арестов, ни расследования. Президент страны Фредерик де Клерк не стал делать никакого заявления в связи с этим преступлением. Это было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Правительство блокировало переговоры с нами и в то же время вело тайную войну против нашего народа. Почему же тогда мы продолжали с ним разговаривать?

Через четыре дня после резни в Бойпатонге я обратился к собравшимся на митинг двадцати тысячам разгневанных сторонников АНК и заявил, что дал указание генеральному секретарю АНК Сирилу Рамафосе приостановить прямые контакты с правительством. Я также объявил о созыве срочного заседания Национального исполнительного комитета АНК для рассмотрения вариантов наших ответных действий. Ситуация напоминала возвращение в мрачные дни Шарпевилля. Я сравнил поведение Национальной партии с действиями нацистов в Германии и публично предупредил Фредерика де Клерка, что если он попытается предпринять новые шаги по запрету демонстраций или ограничению свободы выражения мнений, то АНК начнет общенациональную кампанию неповиновения, и я стану ее первым добровольцем.

На митинге я видел плакаты «Мандела, дай нам оружие!» и «Победе в бою – да! Пустым разговорам – нет!». Я хорошо понимал такие настроения; люди были крайне разочарованы. Они не видели положительных результатов наших переговоров с правительством. Они начинали думать, что единственный способ свергнуть режим апартеид – это взять в руки оружие. После резни в Бойпатонге в Исполкоме АНК тоже нашлись те, кто заявил: «Почему мы отказались от вооруженной борьбы? Вместо этого нам было бы лучше отказаться от переговоров, которые никогда не приведут нас к нашей цели». Поначалу я сочувствовал этой группе сторонников жесткой линии, но постепенно осознал, что альтернативы переговорному процессу не существует. Я призывал к переговорам много лет и не готов был теперь отказаться от них. Следовало только успокоиться. Массовые акции в данном случае представляли собой нечто среднее между вооруженной борьбой и переговорами. У людей должен быть выход для гнева и разочарования, и кампания массовых акций являлась лучшим способом направить эти эмоции в нужное русло.