Долгая дорога в дюнах-II

— И вообще, если все подтвердится? — он потряс конвертом с фотографиями.

— Что подтвердится?

— Ну вот это все! Что Марлен говорил, что они тут понаписали. Вдруг в самом деле сынок и папаша обо всем уже сговорились. Тут уж не Занзибаром пахнет. За Воркуту спасибо скажешь!

Маша обвернулась со вздохом крайнего раздражения — нет больших паникеров, чем мужики.

— Слушай, не будь ты, — она долго искала словцо покрепче, не будь ты Марленом Викторовичем! — но ограничилась только таким необычным сравнением.

Неправдоподобно ясное небо над Ле-Бурже все так же безмятежно улыбалось многочисленным посетителям авиасалона, не чураясь помощи разноцветных шаров, флагов, приветственных транспарантов. Сегодня здесь было особенно многолюдно. Не переставая, работали кино- и фотокамеры. Гремел огненный, бравурный вальс Штрауса. А вверху разворачивалось необыкновенное зрелище. Три пары мощных боевых вертолетов фирмы «Краузе» легкими бабочками кружились в ритме старинного вальса. Музыка заглушала рокот моторов, и зрителям казалось, что пилоты тоже слушают вальс из динамиков летного поля, настолько точными и изящными были пируэты, настолько синхронными танцевальные па.

Время от времени, закручивая головокружительные виражи, над полем проносился на легкой спортивной машине знаменитый Фокетти. Зрителям приходилось придерживать руками свои шляпы — так низко опускался пилот. Фигуры высшего пилотажа следовали одна за другой — и какие! Бочка, мертвая петля, бреющий полет над полем. Самолет итальянца выходил из пике, когда, казалось никакая сила уже не властна поднять стремительно падающую машину…

Советские летчики были заняты подготовкой своей техники к послезавтрашнему гранд-параду и тоже посматривали в небо.

— Смотри, как конкуренты выпендриваются, — с некоторой завистью бросил Костя, вылезая из кабины. — Банга, а слабо тебе, цыганочку, в небе сбацать?

— Сбацай, командир, — встрял Габелия, — тебе теперь все можно. Ты у нас отныне герой, великий летчик, орел и вообще «охраняешься государством».

Как всегда молчаливый, Эдгар пропустил мимо ушей шуточки и вместе с механиком продолжал колдовать над раскрытым двигателем.

Зато не пропустил их Лапин. Он тоже с ревностью наблюдал за необыкновенными танцами в небе.

— Вы это бросьте… Он, кажется, и вправду решил, что ему все можно. Вчера на приеме три бокала шампанского опростал… Смотри, Банга, сегодня ни капли.

На своей площадке, неподалеку от них, работали американские летчики. Тоже балагурили, перешучивались. Между делом приглядывались к русским, как, впрочем, и русские — к ним. Эдгар поднял голову, когда над летчиками в очередной раз на бешеной скорости пронесся итальянец. Американцы засмеялись и подняли вверх большие пальцы в восхищении от отваги пилота. Мгновенно подключился к международному диалогу Костя Завалишин — сцепил над головой руки в знак дружбы и солидарности.

Лапин неодобрительно покосился на него.

— Ладно, хорош лодыря гонять, — проворчал он, правда, не очень строго.

И вдруг страшный взрыв потряс землю. Где-то за краем поля взметнулся ввысь огромный столб дыма и пламени. Охваченные ужасом зрители бросились бежать кто куда. Не сговариваясь, русские и американские летчики устремились к месту катастрофы. Но ближе к середине поля остановились. Все было ясно без слов, и помочь ничем было уже нельзя. Полыхала автостоянка, в которую врезался шальной итальянец. Огненным крестом торчал над машинами хвост его самолета. Один за другим в адском пламени взрывались бензобаки машин.

— Вот это фейерверк, — не удержался от комментариев молчун Сергей Руза, по русскому обычаю стаскивая с головы шлемофон.

— Доигрался идиот!

— Может, и идиот. Только конкуренты и с умными, между прочим, не церемонятся, — мрачно изрек Лапин, беспокойно оглядывая своих орлов — все ли на месте, все ли целы.

— Теперь цена билетов на аэродром подскочит вдвое, — с чисто практической стороны откомментировал трагедию кто-то из американцев.

Глава 21

Маленький столик в углу полутемного уютного зала был накрыт на двоих. Горели свечи. Марта сидела одна и злилась. Назначенное время давно прошло. Она бросила в пепельницу очередную сигарету и посмотрела на часы. Половина восьмого… В кафе начала стекаться нарядная вечерняя публика, зал постепенно заполнялся.

Положив на скатерть несколько купюр, Марта уже собралась уходить, когда появился запыхавшийся Эдгар. Не догадавшись поцеловать, он смущенно пожал протянутую ему руку.

— Добрый вечер. Прошу меня извинить, но я только сейчас сумел вырваться. Понимаете, завтра главные испытания.

— Понимаю, спасибо, что вы пришли, — Марта приветливо улыбалась Эдгару, совершенно забыв, что еще минуту назад кипела негодованием. Тщательно одетая и причесанная, она не скрывала, что ждала этой встречи и готовилась к ней.

— Присаживайтесь, пожалуйста.

Тут же появился официант и положил на столик меню в сафьяновом переплете.

— Заказывайте, что хотите, — улыбнулась Марта, — и, ради бога, не стесняйтесь.

— Вообще-то я не стеснительный, — ответил Эдгар, — но, к сожалению, времени у меня хватит только на чашку кофе.