Долгая история (СИ)

Юра был готов к любой реакции. Она могла испугаться, могла расстроиться, могла отреагировать на это в своей обычной манере — то есть почти никак, — могла даже развеселиться, начать прикалываться над ним. Она всего этого не сделала. Она… разозлилась.

Бейбарсов понял это в ту же минуту, как ноздри Леры опасно расширились, и она, развернувшись, широким шагом пошла через сугробы ко входной двери.

— Эй, подожди! — Юра поймал её за рукав куртки — только за складку пуховика, не за саму руку.

— Отвали от меня! — через плечо гаркнула Лера так, что он дёрнулся, отпуская её.

Он никак не мог понять, чем заслужил такую реакцию. Она ведь не была напугана — точно не была!

— Да в чём дело?! — Юра разозлился. Отдалённые голоса на детской площадке стали звучать реже, на них начали оглядываться.

— В чём дело? Ты ещё спрашиваешь, в чём дело?! — зло передразнила его Лера. — Ты таскаешься сюда день за днём, морочишь меня, прикидываешься таким же, как я — но на самом деле как раз на это всё мне глубоко наплевать! Потому что сейчас ты заявляешь, что все мои проблемы — фигня! Что всю хрень, которая случилась в моей жизни, оказывается, можно было предотвратить одной волшебной абракадаброй, если бы я не была!.. — Лера всплеснула руками и издала громкий, горький смешок. — Как это ты там сказал — лопухоидкой? Это от слова «лопух», да? Уважаете же вы нас! Уважаешь же ты меня! Моё мнение о себе и так не с Эверест вышиной, чтоб ты ещё мне говорил, как все мои проблемы на самом деле смешны, что все их можно было бы решить…

— Магия не решает все твои проблемы! — не дав ей закончить, сорвался Юра. Ему было уже плевать, если их услышат. То, что она говорила, было несправедливо. Он никогда не смеялся над ней, он никогда не считал её ниже себя, он рассказал ей как раз потому, что уважал её, а она перекрутила весь смысл, придумала какую-то чушь, и это злило его не меньше, чем её. И это было так непохоже на спокойную, рациональную её, которую он знал. — Магия никогда не решает ничьих проблем, она только их добавляет! Моя мама ведьма, и она тоже осталась одна, когда ей и года не было! Она всё детство провела на каком-то грёбаном балконе у родственников, которые относились к ней хуже, чем к своей собаке, потому что её родителей убила чокнутая злобная колдунья ради какого-то дурацкого амулета. Прикончила, а потом начала охотиться и за ней! Моего отца украла из дома другая поехавшая с катушек ведьма — подружка первой — и восемь лет заставляла спать в могилах и сортировать протухшие кишки ради изучения той самой магии, пытаясь заодно науськать его на маму и на уничтожение фиговой тучи других человеческих жизней, включая ваши! Так что не надо — не надо, пожалуйста! — говорить, что всё в твоей жизни было бы прекрасно с магией, — выдохся Юра. Его грудная клетка болела, словно бы он только что пробежал марафон на особо длинную дистанцию.

— Так зачем она тогда нужна? — спросила Лера.

Пока Юра кричал, она успокоилась. Детдомовцы на игровой площадке в другом конце двора, поржав, покрутили пальцами у виска и вернулись к своему пиву и сигаретам.

Вопрос повис в холодном вечернем воздухе.

— Я не знаю, — прочистив горло, наконец зачем-то ответил Юра — хотя и понимал, что вопрос был риторическим. — Просто так есть. У вас наука — у нас магия. И та и другая существенно облегчают жизнь, но, по-моему, никто из нас ещё не в Утопии, и вряд ли там когда-либо окажется. Вот и сказочке конец.

У Леры вырвался смешок. Она кинула взгляд на высящееся над ними здание детдома, затем снова глянула на Бейбарсова.

— Ладно. Я пойду, — она неопределённо махнула рукой в сторону порога, — осознаю. В следующий раз я, скорее всего, задам тебе пару тысяч вопросов насчёт Конька-горбунка и малахитовой шкатулки — но не сегодня. Сегодня я морально не готова, — Лера покачала головой.

— Всё нормально! Переживу, — поймав настороженный Юрин взгляд, бросила она, уже поднимаясь по двум оледеневшим ступенькам перед входом.

Бейбарсов с мгновение колебался. Затем — схватившись за перила, чтоб не навернуться, — легко вскочил на крыльцо и, заступив Лере дорогу, взял её лицо в свои ладони. Она не дёрнулась назад, и он поцеловал её.

— Теперь нормально, — отстранившись и выпуская из рук Лерино лицо, заверил Юра.

Широко улыбнувшись, он спрыгнул с крыльца и пошёл восвояси.

— А что ты тогда любишь? — вдруг осенило его через пару шагов.

Он повернулся, вопросительно уставившись на застывшую в дверях Леру. Она улыбнулась, поняв, о чём он.

— Ужасы, научную фантастику. Что-то историческое. Булгаков, Гюго, Аллан По...

За его спиной хлопнула входная дверь.