Долгая история (СИ)

Радостно качнув сложенными ладонями, старшая Бейбарсова, не отходя от кассы, воткнула ногти в кожуру и начала чистить апельсин.

По правде, ей было интересно. Но она давно уже забросила попытки понять ту неуловимую ментальную связь, которая была между близнецами. Когда она спрашивала, читают ли они мысли друг друга, они качали головами и объясняли, что это что-то куда менее конкретное. Предчувствие, интуитивный порыв. Эхо чужой души на краю сознания, круги на воде. Иногда — физическое ощущение. Софья не вполне могла представить себе это чувство, а потому не могла осознать.

— Дебил! — громким шёпотом воскликнула Сашка.

Юра, тщательно пережёвывая бутерброд, вопросительно поднял голову. Но, как выяснилось, адресовалось данное наименование не ему.

— Объясните мне, как — ну вот просто как! — можно заблудиться, идя в шаге за кем-то? Я минут десять искала его на втором этаже! Знаете, где нашла? В противоположном конце, в ходе за зеркалом! — Сашка недоуменно помотала в воздухе ладонью. — Его, наверное, к полю под руки отводят и до дракона в воздухе всей командой конвоируют. Ну надо же такое, блин! — она недоверчиво усмехнулась.

По библиотеке начал распространяться стойкий цитрусовый запах.

— Кого его? — засовывая в рот дольку, озадаченно уточнила Софья.

— Накамуру, нового защитника Кицунэ. Парень не дружит с местностью в особо отягощённой форме, — охотно пояснил Юра.

— Это что, еда? Здесь действительно пахнет едой?!

Ребята посхватывались с мест. Судя по слабому голубому свечению над полками, библиотечный джин Абдулла, истребителем рассекая пыльный воздух, летел к ним на всех парах.

— О, если я сейчас выясню, что вы настолько утратили страх, что притащили ужин в мою библиотеку!.. У меня есть отличное, замечательное проклятие! Я сочинил его на последних ста выходных!..

Софья схватила с окна фонарь.

— Это что, твоё? — удивился Юра, срываясь с места и теряя колбасу из бутерброда. Но для возвращения и уничтожения улики времени уже не оставалось.

— Одолжила у Ветты! У неё в нём кактус стоял, — бросила Софья.

Пригибаясь, все трое на цыпочках припустили между стеллажами и, разминувшись с Абдуллой проходами, рванули из библиотеки. На крутом повороте Юра, поехав ботинками по натёртому лаком полу, уронил с бутерброда кусок огурца. Софья, перецепившись через его ноги и давясь смехом, пошатнула полку.

С хохотом налетев грудью на тяжёлые створчатые двери, они выскочили в коридор.

— А ну кыш, бесоватые дети, и чтоб я вас здесь не видел! Трогать жирными пальцами страницы, капать майонезом на бесценные экземпляры, шуметь и бегать в храме знаний!.. Никто, никто и даже ваши родители не смели презирать мои правила, да пропадут все мои бородавки! Проклёнус пофигисус, мученус страшнус, ибн ай, ибн ой…

Двери хлопнули, заглушая зловещие причитания библиотечного джина. Запыхавшаяся Софья, выталкивая из себя остатки смеха и убирая волосы с глаз, с наслаждением сунула в рот последнюю дольку апельсина. Близнецы обменялись с ней весёлыми взглядами. Угрожающие завывания Абдуллы за дверями им страха не внушали. Для того, чтоб проверить и без того сомнительную эффективность самопальных проклятий джина, их сначала нужно было на кого-то наложить. За всё же время, что библиотечный джин находился на этой должности — как хорошо было известно Бейбарсовым — у него не хватило терпения дочитать до конца ещё ни одно из своих творений.

Отдышавшись, Юра махнул рукой.

— Идём.

Девчонки, перескакивая через ступени, последовали за ним вниз по лестнице.

На побережье морозный воздух имел привкус соли. Казалось, он лип к губам, и Софья то и дело облизывала их.

Растущий месяц светил своим надкушенным боком через рваные, лениво ползущие по небу тучи. По мягко накатывающим на промёрзший песок волнам бежали блики его бледного света. Фонарь в Софьиных руках теплился чужеродным этому холодному пейзажу огоньком.

Ребята направлялись к скалам, острыми глыбами мысом выступавшими в море. Пробираясь между валунами, шли гуськом. Юра, насущными реалиями топча романтику ночи, на ходу доедал второй бутерброд, кусок отбивной из которого уже взыскала Сашка как плату за доставку.

Первым вскарабкавшись на плескающийся в тёмной воде, облепленный скользкими водорослями валун, он поочерёдно втащил туда сестёр. Софья передала ему фонарь. Юра перескочил на следующий валун и протянул ей руку. Но девчонки покачали головами.

— Мы подождём здесь!

— В смысле? — не понял Бейбарсов.

— В прямом! Сирена не приплывёт, если на берегу её будет караулить целая толпа. К тому же, доказано, что они отзываются на зов куда охотнее, если их зовут мужчины, — пояснила Софья. Ледяной бриз трепал выбивающиеся из-под её миленькой вязаной шапочки кудряшки. — Это вопрос эффективности, не спорь!

— А зачем вы тогда вообще сюда пришли?! — рассердился Юра. Так они не договаривались.

— Оказать тебе моральную поддержку! — повысила в ответ голос Сашка.

— Ну, ещё кому-то точно придётся спасать тебя, если вы с ней не подружитесь, — вполне серьёзно заметила Софья, что оптимизма Юре не внушило.

Он оглянулся на вяло шевелящееся под месяцем штилевое море.