Долгая история (СИ)

Близнецы на секунду замолкли, состыковывая в уме даты, а затем хором — так, что перекрыли своими голосами даже затихающие рыдания Тарабаровой, и к ним обернулась по меньшей мере треть гостиной — ужаснулись:

— Послезавтра?!

Комментарий к Пуанты для русалки *Акселера́т — не по годам быстро развивающийся ребёнок или подросток.

**Тарху́н (драконовая полынь, эстрагон) — многолетнее травянистое растение, распространённая пряность; так же название сладкого газированного прохладительного напитка зелёного цвета, включающего в себя экстракт эстрагона.

====== Кометы и мёд ======

Опасность — неизбежный спутник моей профессии.

(с) Артур Конан Дойл. Последнее дело Холмса

За четыре часа до матча Юра готов был продать почку, жениться на Тарабаровой и усыновить африканского сиротку-людоеда за то, чтоб отложить игру ещё хотя бы на день (хотя он и затруднялся аргументировать, чем им поможет один день). Они были не готовы. Абсолютно, тотально, совершенно не готовы, и через четыре часа им грозил самый позорный позор из всех позоров, которые случались на драконбольном поле с того дня, как в тысяча семьсот двадцать седьмом году Белла Снежное Ядро, оставшись один на один с командой Чернолеских Вурдалаков после того, как их дракон сожрал всех семерых гномов её команды, за двадцать минут вкатила им все четыре ещё находящихся в игре мяча. Ещё позавчера Бейбарсов был полон энтузиазма, воли к победе и железобетонной уверенности, что уж на этот-то раз, прямо на следующей неделе, они раскатают Сборную Кицунэ по драконбольному куполу тонким слоем. Сегодня он надеялся, что у него хватит удачи вкинуть их дракону в пасть, ноздрю или куда-нибудь ещё — главное, чтоб засчитали — хоть одурительный мяч.

Нет, он, конечно, был оптимистом. Но ещё он был достаточно умён, чтоб в данном случае не игнорировать реальность настолько жёстко. Это была лёгкая задачка. Пять проигрышей плюс новая лисица-супермен в защите, плюс психологический удар, который нанёс команде Тибидохса внезапный перенос матча равнялись где-то десяти из ста шансам на их победу при условии, что они с Сашкой выложатся на максимум, Марина не будет спать, у Второй Даши наконец получится Перевертон, Слава не спутает снова перчатки и не наденет драконью кожу, у Филиппа не отвалится антитурбулентный талисман, Ртутный не будет отвлекаться на взрыв-хлопушки фанатов… Словом, всё было паршиво, и его подташнивало от волнения. Совершено пофигу было, что матч этот считался тренировочным и не шёл в турнирную таблицу. Все прекрасно понимали, что если сборная Тибидохса после двух лет подготовки проиграет сегодня, нечего и ждать от них выигрыша в полуфинале через три недели. Сегодня или никогда.

Навстречу ему по изрубленной стрельчатыми окнами галереи, покачивая бёдрами, шла Маланья Нефертити.

— Здрасте! — провожая её взглядом, лениво ухмыльнулся Юра. Ему нравилась Маланья. Особенно в обтягивающем драконбольном костюме — который, к сожалению, сегодня был не на ней.

— Слюни подбери, мальчик! Не то родителям расскажу, — не оборачиваясь, бросила египтянка, сворачивая на ведущую вниз лестницу.

Солнечный свет отражался от вороха позвякивающих золотых браслетов на смуглых запястьях, тугой и густой, лоснящийся чёрным шёлком хвост болтался до самых джинс — которые, к слову, тоже смотрелись на ней очень так ничего. Египетское видение славянского происхождения уплыло из Юриного поля зрения, и он, на полпроцента повеселев, пустился дальше.

За поворотом Бейбарсов воссоединился с сёстрами и Славой.

— Видел Маланью? — поддразнила Сашка, стреляя в него взглядом, точно говорившим, что она знает все его грязные мыслишки.

— Ага, — они вышли на мраморный мост, соединявший две части замкового крыла. Вверху над их головами и внизу под ними через пропасть этажей тянулись паутинки «чёрных» лестниц, на которые — собственно, как и на мост — могли вывести только потайные ходы. — Что она здесь делает?

— Делегат Сборной Мира, — нервно шмыгнул носом Водолеев. Вид у него был всё тот же, что Юра наблюдал с раннего утра — слегка зеленоватый. — Прилетела посмотреть игру.

— Тренер заслал её оценить перспективы, — пояснила Софья, после завтрака уже успевшая поболтать с домом.

— Чьи?

— Пф-ф, ну явно не ваши!

Ко второму дню с неё наконец исчезли последние — внутренние и внешние — следы причинённых безответственным пьянством страданий, в честь чего настроение у старшей Бейбарсовой было до отвратительности хорошее. «Конечно, не ей же сегодня на поле в лепёшку расшибаться!» — подумал, глядя на беззаботную сестру, Юра.

— А почему тогда ваши родители не прилетели? — не понял Слава.

— Чтоб не видеть их позора. Ха-ха! — засмеялась Софья, откидывая назад волосы и двумя пальцами — указательным и средним — тыкая в близнецов.

Те синхронно скорчили ей ехидные гримасы.