Долина розовых водопадов

– Однажды читал академик свою газетку, и вдруг, как закричит: «Самозванец! Подлец! Спёр мою биографию!» ― громкий крик и активная жестикуляция заставили Стёпку вздрогнуть. Щербатый тут же успокоился и пожал плечами. ― Мы от Академика таких слов отродясь не слышали. А он тычит пальцем в газетку и орёт, как белуга. Угомонили мы мужика-то, говорим, растолкуй всё по порядку. А он только мычит и на фотку нового мэра показывает. Говорит: «Это я Иванович Слепцов, уроженец Знаменска». Ну, мы его отпоили водочкой, утешили, думали, успокоится. Ан нет. Проспался наш полиглот и решил в полицию топать, мэра на чистую воду выводить. Мы его насилу удержали. Говорим: «Ну кто тебе поверит? Факты нужны. Куда супротив власти прёшь?» Думали, теперь точно успокоится, а он нет, неугомонный оказался. «Я знаю, что делать. Поеду в Знаменск и всё там про себя узнаю. Может, ищет меня кто». Ну, не идиот? Посовещались мы тогда и порешили, пусть едет, чем чёрт не шутит, а вдруг и вправду, что узнает про себя! Да только как в таком виде в электричку попасть? Нашли ему тулупчик справный, Марго Академика постригла, голову ему помыла. А денег-то нет. Вышли мы на перрон, решили попросить. Да и нужен-то был всего полтинник. Смотрим, идёт мужик, приличный такой, нездешний: одет как-то по-летнему. Словом, фраер, зимой не пуганый. Маргоша к фраерку подошла и говорит, дай, мол, пятьдесят рублей, коли для дамы не жалко. А он плечиками пожимает – не понимает или прикидывается. Тут Академик не утерпел и как начал шпехать по-непонятному. Мы все обомлели. Смотрим, они вместе с вокзала потопали. А минут через двадцать Академик явился в новом пальто. Сказал, что у того иностранца на свой тулупчик сменял. Да ещё сто долларов принес. Мы все прибалдели: за что, говорим, такие денжища получил? А он усмехнулся: «Дорогу показал». Маргоша сначала кричать принялась, мол, на кой тулуп отдал? Хороший тулуп был, новый почти. А, как деньги увидела, подобрела: «Пойду пожрать куплю». И срулила. Принесла жратвы, водки, да билет сердешному на последнюю электричку до Знаменска. Проводили мы родимого и больше его не видели. Это потом узнали, что убили его ироды. Вот, поминаем теперь.

Степан вынул литруху и отдал Щербатому.

– А как вы узнали, что Академика убили, ведь трупа нет?

– А где же труп? ― удивился староста. ― Мы ведь его, можно сказать, собственноручно в «Скорую» погрузили.

Стельцов задумался, стоит ли говорить, но, наконец, решился.

– Исчез труп. Как сквозь землю провалился.

– Что-то тут не так. ― Подала голос Марго. ― Может, и прав был Академик, что в городе завелись пришельцы.

– А как выглядел тот иностранец? ― выслушивать пьяный бред Маргоши не входило в обязанности компетентных органов.

– Длинный такой, худой, на Академика издали похож. Слушай, начальник, а, может, не Академика убить хотели, а?

Степан пожал плечами.

– Разберёмся.

– Ты уж обязательно разберись, ― заголосила Марго, а то страшно жить стало. Может, пора собирать манатки и переезжать куда-нибудь в тёплые края?

– Это было бы очень хорошо, ― Степан пожал руку Щербатому, ― да, кстати, вы тут случайно не видели девушку? Она очень на китаянку похожа.

– Не, ― пропела Марго. ― Ни китайцев, ни японцев тут не было. Эт точно.

Капитан полиции покинул гостеприимных бомжей и побрёл вдоль перрона. Куда мог проводить Академик иностранца? Только на стоянку такси. Он свернул к кучке водителей, которые, несмотря на лютый мороз, покинули тёплые салоны своих машин и что-то оживленно обсуждали.

– Привет, мужики.

– Чего надо? ― угрюмо пробасил один из водил.

Стрельцов знал, что полицию в городе недолюбливали. Откровенничать с ним никто не будет, но ведь можно и ксивой надавить! Пришлось стянуть перчатки и явить свету удостоверение.

– А сейчас ответьте мне, господа таксисты, кто из вас на днях вёз иностранца в тулупе?

Водители замолчали и уставились на невысокого парнишку в смешной вязаной шапке. Тот съёжился и прошептал:

– Ну я, а что?

– И куда ты вёз оного?

Парень съёжился ещё сильнее.

– В Кедровку.

– А чего ты бледнеешь, обморочный? ― усмехнулся Степан.

– Да иностранец сунул ему двести баксов. А бедолага теперь не знает, как сдачу отдать. ― Прохрипел один из таксистов.

Водители заржали.

– Ладно, друг, ― улыбнулся Стёпка, ― не парься, оставь сдачу себе. Так ты говоришь, Кедровка?

Парень кивнул.