«Долина смерти». Трагедия и подвиг 2–й ударной армии

13 июня немцы вторично прорвали оборону 92–й стрелковой дивизии и захватили Ольховку. 92–я отходила на последний рубеж по реке Кересть. 14 июня неприятель захватил Финев Луг и вышел в тыл 327–й дивизии. Командование 2–й ударной армии приказало Антюфееву отводить остатки 327–й дивизии туда же, к деревне Новая Кересть. 10–километровый путь от Глухой до Новой Керести дивизия преодолевала целые сутки, люди еле двигались по болотистому лесу. Идти по дороге они не могли — там их непрерывно бомбили немецкие Ю–87. Разбитый бомбами, обгоревший лес давал хоть какое–то укрытие⁸⁶.

В этот день ответственный секретарь редакции газеты «Отвага» В. А. Кузнецов записал в дневнике: «Вечером наш квадрат леса снова бомбили 18 «хейнкелей». У зенитчиков редкая удача — сбили сразу пять самолетов /…/ Противник жмет. Сдана Ольховка. Это прямая угроза Новой Керести, в районе которой мы стоим /…/ За последнюю неделю антюфеевцы уничтожили более 4 тысяч гитлеровцев. Это в шесть раз больше, чем располагает дивизия. Вчера за 10 часов противник выпустил по расположению дивизии не менее тысячи снарядов и столько же мин. Антюфеев говорит, что еще одного такого напора ему не сдержать. Враг все время подтягивает резервы. А у Антюфеева подчищены все тылы. Боеприпасов нет. Нет продовольствия. И все–таки держатся А../»⁸⁷.

Вечером 14 июня 327–я дивизия перешла через мост на восточный берег Керести и заняла оборону. На левом фланге расположился 1102–й полк, в центре — 1100–й, на правом фланге со стороны Ольховки в тонкую нитку растянулся 1098–й полк. У дороги на Глухую Кересть заняли позиции две последние противотанковые пушки под командованием майора Белова. На каждую пушку оставалось по четыре снаряда. Штаб дивизии расположился в 2 км юго–восточнее, у болота Макарьевский Мох, недалеко от штаба армии.

15 июня, как уже отмечалось, авиация фронта разгромила немецкую автоколонну у Финева Луга и танки противника у Ольховки, поэтому антюфеевцы получили небольшую передышку. 17 июня неприятель провел по позициям дивизии короткий артналет. 18 июня обстрел возобновился, противник методично бил из орудий и минометов по всему расположению дивизии. Свой медсанбат И. М. Антюфеев отпустил ближе к коридору, чтобы он успел выйти, как только окружение будет прорвано, и раненых носили из дивизии в армейский госпиталь, до которого, как и до штаба армии было несколько километров⁸⁸. Расстояние невелико, но измученные люди преодолевали его с большим трудом.

19 июня член Военного совета 2–й ударной армии И. В. Зуев докладывал члену Военного совета фронта армейскому комиссару 1–го ранга А. И. Запорожцу: «Сегодня авиация продовольствия не доставила. На 19.6.42. ни одного грамма продовольствия. Многие от истощения вышли из строя /…/ Несмотря на это, настроение людей здоровое. Части дерутся прямо героически»⁸⁹.

Утром 19 июня после мощной артподготовки противник обрушился на позиции 1098–го полка 327–й дивизии. Немцы прорвались к командному пункту, от полка осталось несколько человек. Отстреливаясь, они отходили к штабу дивизии. И. М. Антюфеев сам привел на помощь группу бойцов и приказал командиру 1098–го полка майору А. И. Беденкову прикрыть с этими людьми отход дивизии. Они сдерживали врага последними патронами и отошли лишь тогда, когда противник прекратил наступление. После этого бойцы Беденкова направились через болото Макарьевский Мох на соединение с дивизией. 21 июня группа попала в болоте на минное поле. Взрывом мины Беденков был тяжело ранен, но все–таки пытался идти. Раздался второй взрыв, Беденков получил еще одно ранение. Находившиеся рядом бойцы сочли командира убитым и двинулись дальше, оставив его вместе с ранеными — нести их по болоту не было сил. Вскоре подошли немцы. Раненых солдат они добили, а майора Беденкова взяли в плен.

21 июня 327–я дивизия отошла за реку Глушица. Ее прежние позиции вдоль Керести занял сводный отряд, куда вошло по несколько человек от каждого полка дивизии и две ее последние пушки. Эти силы прикрыли штаб армии и армейский госпиталь, который размещался между штабом и узкоколейкой. Остатки полков 327–й дивизии заняли за Глушицей последние позиции перед коридором. 24 июня здесь погибли все бойцы 1098–го и 1100–го стрелковых полков, 15 человек осталось от 894–го артполка. В 1102–м полку людей осталось на два взвода, к ним присоединились последние бойцы из других бригад и дивизий⁹⁰. Они, по воспоминаниям И. М. Антюфеева, «уже не способны были ни к какому маневру. На месте они еще дрались, буквально вцепившись зубами в землю, но движение для них было невыносимо трудным»⁹¹.

21 июня И. В. Зуев доносил в Военный совет фронта А. И. Запорожцу: «Войска армии три недели получают по 50 гр. сухарей. Последние три дня продовольствия совершенно не было /…/Люди до крайности истощены/…/ Боеприпасов нет»⁹².