«Долиною смертной тени»

Когда-то это была высокая могущественная башня, теперь же с помощью нечестивой и разрушительной магии это больше походит на углубление, высеченное в земле. Новые стены – куски неестественных скал, которые сами формируются под воздействием воли владыки острова Ступени – высечены магической волей повелителя и по ним Азариэль спускается в кромешную тьму, находя коридор, где всё переливается синим пламенем факелов, пылающих сапфировым огнём, усиленных светильниками того же цвета. Азариэль идёт вперёд, натыкаясь на распахнутые в недобром приветствии ворота, стоящие в конце тоннеля – всё это было сделано рукой Бала через Ильгамеша, неожиданно появившегося здесь. Странно, но если любимец даэдра здесь, то где его охрана или свита? Неожиданно двери захлопнулись перед самым носом, и только большая дверная скважина зияет просветом.

«Используй посох», – возникла мысль в разуме Азариэля, и он посмотрел на данный ему предмет, увенчанный чем-то похожим на ключ. Альтмер вводит его в скважину и начинает вертеть, раздался щелчок и вынув древко, парень толкнул дверь и прошёл внутрь… даэдрическая магия не спасла и крепость, появившаяся по воле Ильгамеша из глубин Обливиона не удержала продвижение врага.

Азариэль делает ещё несколько шагов, оставляя посох у входа, менее уверенных и входит в огромный, высеченный внутри острова подземный зал. Это длинное прямоугольное помещение, по бокам которого колонны со ступенями для сидения, а в конце высокая трибуна. Стяги – они повсюду – морда на фоне крыльев резко контрастирует на мраморном покрытии всей залы. А там, у трибуны стоит высокого роста фигура, защищённая пластинчатыми доспехами скайримского типа – узорчатый нагрудник, кольчуга под защитой, наплечники, положенные внахлёст, сапоги и поножи из множества пластин. Всё это сияет и переливается сапфировыми полутонами. Лицо защищено шлемом и тяжёлой маской, из-под который видны только пылающие древним голодом глаза.

– Вот мы наконец-то встретились, Азариэль Хартлендский, почти умерший! – от фигуры пронёсся по зале голос; страшное рычание, от которого сжимается дух. – Я – тот, кого вы называете Ильгамеш, ибо так меня нарёк мой господин Бал. Я – последний магистр Ордена и наставник Люция. Я – Дунхарт Ла’Фир! – после громогласного объявления он тихо заговорил. – Ты вошёл сюда с помощью моего знака-расположения, который я передал Гранду, чтобы он входил ко мне, когда будет нужда… тот крылатый идиот наградил им в знак своего расположения одного из вампиров… ирония.

– Я… я же убил тебя, – Азариэль готов тереть глаза до тех пор он не увидит тот что-то другое, ибо как предатель мог восстать; оттуда нет возвращения.

– Молаг Бал дал мне новую жизнь в новом обличии, – радостно и самодовольно заявил предатель. – Он послал меня снова в этот мир, чтобы я нёс его волю. – Дунхарт поднял руку, и она прозрачным образом пропустила через себя сияние пляшущего в факеле огня.

– Ты – дух! – крикнул Азариэль. – Ты всего лишь вместилище воли и силы своего проклятого ложного божества! Ты падёшь, так же, как и умер Люций.

– А-а-а! – прозвучали гортанные глубокие звуки. – Люций был лучшим среди нас в силе и лидерстве, но он не понимал, что всего лишь марионетка. Не тот, кто смог бы стать объединителем всех даэдрических сил, а всего лишь дурачок, которому принцы дали покомандовать горстками воинств и развеселить их. Я же, когда он прибыл на остров вместе с имперцами, узнал, что он властолюбец, что его распирает от жажды управления явил это знание Молагу Балу, чтобы тот потом его развратил.

– Зачем? Зачем всё это? – устало спрашивает Азариэль.

– Ради могущества и силы, – утвердительно ответил дух. – С той поры, когда группа рыцарей откололась от Пелинала Вайтстрейка, мы всегда искали силу, и я нашёл её в лорде Бале. Прежние магистры были глупы, чтобы это понять, они ставили себя на службу Тамриэлю, а я, когда меня призвал Малаг Бал понял это и принял. Я стал его чемпионом и когда во всеуслышание объявил о том, что нам нужно покориться ему, дабы стать сильнее, богаче и вознестись над слабьыми, меня изгнали… но прежде, я порвал Самуэля и показал, что все они – слабаки.

– А культ?

– Культ… Всего лишь ещё одна попытка моего господина через интриги овладеть вашим жалким миром, а для меня залог могущества и триумфа. Если бы они справились, просвещённые Грандом, то это был бы хороший шаг на пути обливионизации мира. Я для них стал «Ильгамешем», тем, кто являлся ослепительным духом и наставлял на пути истинного служения.

– Ладно, – Азариэль принял боевую стойку. – Пора покончить с этим.