«Долиною смертной тени»

Со входя шёл мужчина-эльф. Его серебристые волосы убраны в хвост и мирно лежат на чёрном дублете, расшитом белыми нитями. Нефритовые глаза уставились прямо на эльфийку, не унимая взора. Ноги закрыли чёрные штаны и сапоги бардового цвета. Его правая рука закрыта перчаткой.

– Ты сегодня особо… красив, – радостно сказала эльфийка, смотря парню прямо в глаза.

– Спасибо, Гэ’эль, – усмехнулся Азариэль. – Для меня ты всегда изумительна. И буду я с тобой до самого конца времён.

– Ты всё вспоминаешь эти слова?

Азариэль не забудет, как ровно семь лет тому назад едва не погиб. Из последних сил, которые взялись непонятно откуда он смог дотянуться до свитка, но тут неожиданно выпал из руки… но по какому-то неведомому образу, словно подталкиваемый Кем-то, он подкатился к эльфу в руки и тот его использовал, прихватив меч с собой, который превратился в реликвию семьи. Очутившись на имперском фрегате он мог только с бессильной печалью наблюдать за тем, как остров уходит ко дну, как наконец-то завершается история Ордена с уничтожением последнего его врага и предателя. И на мгновение ему стало грустно от того, что всё именно так завершилось, но это быстро сменилось радостью – сюда прибыли и его друзья, возмущению которых не было предела. И в конце концов, когда Гэ’эль очнулась она хотела разорвать Варкут’нель-Гайна, но свой гнев обернула против возлюбленного. «Ты меня захотел оставить одну?!», – закричала тогда девушка на что Азариэль ответил – «Я буду с тобой до конца времён». Этими словами он растопил её сердце. После боя, конечно Азариэля молитвенными усилиями Варкут’нель-Гайна удалось исцелить Азариэля от вампиризма, помянуть павших и выслушать Гюнтера о том, что Разведку наконец-то распустили за трату ресурсов тут… но прежде чем уйти, он уничтожил все архивы и записи об операции, а всё, что не удалось, было помечено, как «борьба с преступными группировками».

– Да, – ответил Азариэль, – всегда.

– Хорошо. Как думаешь, что нового нам расскажут гости?

– Не знаю. У них и послушаем, главное, чтобы всё было готово к их встрече.

Азариэль с теплотой сердца ждёт тех друзей, с кем условился встречаться раз в год, чтобы отметить то, что они прошли.

– Особняк… трудно поверить, что в нём жили вампиры, – неожиданно вспомнила Гэ’эль, окинув взглядом дом. – Но Крог его хорошо привёл в порядок.

– Так и есть, но какой-то воин с севера вместе с напарником-редгардом прибыли сюда и вычистили его.

– А как звали его?

– Да Амрен вроде.

Азариэль не знал, что место, которое потом им в награду было выделено Империей по лукавым и хитрым схемам раньше было ковеном для кровососущих монстров. Раньше все в нём видели просто заброшенный маяк из прошлого, но как оказалось, это место было населено тьмой. И два воина получили заказ от торговца в Сиродиле, который тут был едва не убит и жаждал мести, подчистить это место. И они сделали это, только редгард, который ходил с воином севера от самого Скайрима, объединившись с ним ради денег и помощи населению во владении Рифтен, пал в этом бою. Амрен – тот, который стоял у истоков этой истории, попал в хроники её завершения. Редгард наконец-то обрёл вечный покой, встретился со своими почившими любимыми людьми.

Азариэль часто себя спрашивал – «что есть зло?» и история Амрена могла бы пролить немного света на ответ к этому многостороннему вопрошанию. Амрен находился в приятном фанатизме, ревности безумного искупления. Губительные силы – гнев, ярость и печаль и стали в основе его желании поквитаться со всеми за смерть любимых, а вера в девять богов лишь щит мнимого благочестия, за которыми стояла жажда обычной мести… всему миру за потерю жены и сына. В этом случае зло в человека, вскормленные страсти уныния, гнева и вытекающего из них страстного желания возмездия, было покрыто максимально благородными целями, выдавало себя чистое добро. Что ж, в этом случае Амрен смог исправиться, отрёкся от внутреннего зла и упокоился.

– Эй! – раздался сумбурный крик. – Меня обождите! Я один тута куковать не буду!

Из дома выбежал гоблин, ставший смотрящим за хозяйством в этом доме, пока два эльфа могли бы работать спокойно. Семь лет уже Крог не снимает коричневого камзола, брюк чёрного цвета и двух золотых колец, его клыкастая морда украшена серебряным зубом, который тот себе вставил, чтобы красоваться перед остальными.

– Эй-эй-эй! – с визгами он подбежал к паре. – Вот шо удумали, без меня идти на пляж. Я тоже хочу им лапы пожать. Год не видел этих морд.

– Хорошо, – улыбнулась эльфийка. – Пойдём.

– Давай, – положив руку гоблину на плечо, подтолкнул того Азариэль. – Мы с ними ещё с той поры, когда гонялись за Люцием.

– А тот Люций, когда серебровласка ходил по миру до меня, он чего хотел? Вы пару раз балакали об этом