«Долиною смертной тени»

– Из Духа – свет, из света – истина, из истины – сила! – мгновенно вспомнил Азариэль и его меч заполыхал огнём, ярким сиянием, которое пересилило даже свет сапфироваых факелов и ламп. В этот же момент, огонь на мече, из-за удивительных свойств самого оружия, попалил и душевные метания альтмера, избавив его от влияния дикой натуры.

– Как?! – взревел Дунхарт, но его тело уже пронзил точный выпад в сердце –нетварное пламя опалило бесплотное тело, и огонь стал жечь эфемерную сущность, оружию хватило только одного выпада, чтобы Дунхарт сгинул в яркой вспышке. Но его призрачные раны от огня стали затягиваться, не позволяя Азариэлю победить здесь и сейчас.

Сон… парень вспомнил свой сон накануне того дня, когда он отправился в путешествие. Его взгляд упал на какое-то далеко стоящее изваяние – это четырёхконечная звезда, сделанная из камней душ. От неё странным образом тянется свет к Дунхарту и осознание пришло само собой. Это изваяние обеспечивает связь его и этого мира, да ещё и проводит силу Молага Бала. Азариэль схватился за шанс, последнюю возможность раз и навсегда покончить с этим.

Он встал во весь рост и направлялся в самоубийственный бросок. Кинувшись с места он пронёсся мимо Дунхарта, который практический исцелился от ран и пропустивший его бег. Доспехи Азариэля покрылись пеленой молний, когда Дунхарт применил против него заклятье, но альтмер не останавливается. Он, преодолевая судороги и боль практически вплотную подошёл к камню и занёс над ним меч. Кристаллическая оболочка тиснула, только стоило воспламенённому святым огнём лезвию затронуть её и камень душ посыпался на землю крупными осколками.

– Вот и всё! – рявкнул из последних сил Азариэль, падая на пол и смотря через тень на очах, как его враг, тысячелетний супостат Тамриэля превращается сначала в еле различимый морок, а затем окончательно изгоняется из этого мира.

Мир вокруг лежащего на полу Азариэля темнеет, нет сил даже дотянуться до сумки. Всё вокруг затряслось – сам остров намерен пойти ко дну под действием даэдрической магии, с сумасшедшей силой, покинувшей этот кусок земли, да и имперские маги, почуяв то, что это место лишилось расположения принца Обливиона решаются его утопить, как место, где творились жуткие вещи, не нужные для глаз посторонних. Боль и гнев отступили перед единственной и печальной мыслью – «неужто я больше не увижу Гэ’эль. О Единый, помоги же мне!».

Весь остров затрясло, когда сила Единого низвергла его в Обливион и там, снаружи эльфийка захотела броситься к возлюбленному, но кусок земли явно стал уходить в море, не располагая к таким деяниям. Дреморы стали растворятся – их души и тела улетучивались в Обливион, оставляя сектантов один на один против имперцев.

– Я иду к Азариэлю! – крикнула эльфийка.

– Нет времени на это! – кричит Крог, смотря на то, как оставшийся отряд расправляется с впавшими в шок еретиками. – У нас есть свитки!

Всё вокруг полыхает и истошно гремит – огонь пожирает строения, земля под ногами раскалывается и небеса стали ещё чернее. Гэ’эль повернулась ко входу и собралась прорваться через мерцающий барьер, но не успела даже шага туда сделать. Варкут’нель-Гайн, понимающий опасность ситуации, перевернул посох нижней частью к себе, где чистое дерево и пошёл к девушке. В её ушах раздался звон, голова… затылок сильно разболелся, тело обмякло и сознание провалилось в сумрак.

Это был конец всего.

Эпилог

Спустя семь лет. Саммерсет.

Вечер на островах прекрасен. Столько сказано о закатах и рассветах, но выразить сегодняшний заход солнца трудно – это целая палитра тёплых и приятных красок, которые кружат вокруг светила, что вскоре окажется у самой линии горизонта. И небеса – ясные и золотолазурные, под которыми кипит спокойная жизнь народов этого мира, и затемнённые только несколькими облачками, являют собой картину покоя.

На самом же острове всё прекрасно – древняя земля высших эльфов как всегда изумительна, пышет вечной зеленью и неменяющимся летом. И на самом берегу моря, на западном побережье, между Ривервотчем и Алинором, раскинулось небольшое, но шикарное поместье, чем-то напоминающее небольшое дворец – трёхэтажная широкая башня, с внешним двориком, где разбит поражающий глаз сад из пёстрых цветов и кустарников, а также устроен малый ограждённый пруд. Поразительные белые стены похожи на мел или мрамор, и украшены небольшой резьбой. Верх сего «дворца» венчает конусообразная заострённая крыша.

Там, во дворе можно заметить обитателя этого прекрасного строения, присевшего на каменную серую скамью, смотрящего на ступени, ведущие к деревянным большим дверям за которыми кроется интерьер этого строения. Это высшая эльфийка – её стройная фигура подчёркнута лёгким синим платьем, чуть развивающимся на ветру, который подёргивает и локоны её буро-рыжих волос. Лицо девушки отдаёт острыми чертами, утончённые губы пылают от ярко-красной помады, а глаза цвета бури всё ждут, когда же дверь откроется… и она распахнулась.

– Вот я и готов, – сказал вышедший.

– Азариэль, – протянула эльфийка и поднявшись, направилась к нему.