«Долиною смертной тени»

Азариэль принимая во внимание все возможные последствия, понимает, что сегодня всех своих знакомых он возможно видел в последний раз и больше не поговорит с Готфридом, не научится у Варкут’нель-Гайна премудростям веры, и никогда не увидит улыбки Гэ’эль не коснётся её мягкой бархатной кожи и не услышит её гласа. Вечный тлен его ждёт – смерть, растянутая на столетия в мучительном ожидании покоя, бездонная чаша горя. Но что будет, если он примет сторону врага? Станет по правую руку тёмного божества, поднимет рваное знамя культа и его болезнь – Сангванаре Вампирис из чумы станет благословением? Несомненно, даэдрический принц наградит его одним из самых сильнейших подарков – нести кару слабым на посту военачальника войск, даст титул лорда в новом мире и наделит сладкой власть и приятным могуществом? А что он может дать для Гэ’эль в новом дивном мире… так же Бал даст ей статус… Графиня эльфийских земель или тиранесса юга.

– Азариэль, – стал давить Дунхарт, чувствуя момент. – Ты не понимаешь того, что даёт Молаг Бал. Все враги придут к нам и падут, они умрут, и мы станем сильнее. Брат-рыцарь, всё что ты жаждешь сладостным потоком потечёт к тебе. Молаг Бал шлёт нам своё расположение – тысячи воинов. А с помощью тысяч воинов мы создадим Империю… нашу Империю.

Но Азариэль разгадывает замысел этого предложения, что с одной стороны ему предлагают блага, а с другой – держат кинжал за спиной, который вонзят в любом удобном случае. Молаг Бал – лорд интриг и коварства, который из людей, «зверолюдей» и эльфов сделает рабов, прислуживающую биомассу в клетках. А самого Азариэля превратят в прихвостня изменчивого псевдобожественного существа, его жену развратят и отправят на службу господину сладострастья – Сангвину, улицы городов зальёт кровь, огонь пройдётся очистительным потоком по деревнях и тьма, вечный мрак опустится на Тамриэль, сделав его царством зла до самого Дня Гнева. Может ли он это допустить? Может ли он дать сотням тысяч мирных жителей превратиться в скот, шестерни механизма инфернального мира? Как только родилась эта мысль, свети, яркий свет воли её изверг, рождая праведный гнев, перешедший в крик:

– Бал – не божество, это перекормленная тварь, не заслуживающая и клочка этой земли! Бог же – Един. Не будет между нами союза! Я отправлю тебя к твоему хозяину, как и было раньше предатель!

– Подумай. Ведь не зря пришёл ты сюда?

– На наших местах могли быть другие. Но по воле наших повелителей мы тут. Так закончим же всё, здесь и сейчас! Тысячелетия назад ты начал это безумие предав братьев и сестёр, я – закончу это! – Азариэль приготовился к рывку, опустив меч, засиявший лазурным светом ещё сильнее и горло его выдало звонкий клич, идущий от теплоты ярости сердца. – За Орден! За павших и тех, кто не способен себя искупить!

Но весь пыл, вся злоба альтмера превратились в недоумение в ту секунду, когда острие меча прошло сквозь Дунхарта. Оружие не смогло даже нанести раны, а вот «Ильгамеш» заточенными пальцами перчатки ударом по щеке смог выцарапать глубокие раны – кожа разошлась, но крови у полумертвеца нет.

– Я – дух, во мне сила и дозволение Молага Бала. Тебе меня не победить, – Духарт поднял руку, и сила Бала заставило обрушиться арку над входом, и теперь Азариэль заперт в этой зале. – Это мой меч, выкованный по лекалам оружия снежных эльфов, которые подарили нам двемеры.

– Я знаю, – Азариэль поднялся; внутри него всё начинает клокотать, чувство близкой погибели, отчаяние от осознания поражение просачивается в дух и тело. Для эльфа и всего Тамриэля это финал… ему не победить этого духа, всё кончено. Но всё ещё сильнее усугубилось, когда Дунхарт взревел:

– Ты вампир… так сразись со своей дикой натурой! – и на Азариэля с его рук прямо в лицо попала красная фантомная жидкость, пахнущая металлом.

Кровь попала на лицо, и дыхательные пути стянуло от горячего медного аромата. Всё естество Азариэля завопило – он готов рвать и метать, его голод, жажда крови усилились тысячекратно, и битва сама с собой только начинается на потеху Дунхарта, который всего лишь дух.

Азариэль потянулся к горлу, его рот налился слюной. Его затопила дикая ярость и гнев, который медленно наполняет его душу и тело. Образ благородного воина пал, вместо него рычащий зверь, который катается по полу и бьёт кулаками по полу, разбивая его.

– Давай, только дай мне клятву верности, и я освобожу тебя.

– Д-д, – губы парня дрогнули в стремлении олсвободиться от неистовой жажды, но он взял себя под контроль и стиснул рот.

Распираемый желанием и долгом, Азариэль рад был бы смерти, само его тело готово разорваться, лишь бы не чувствовать это чёрное безумие. Он уже готов согласиться служить Дунхарту, только его оставило палящее влияние даэдрической магии, но преодолев вой организма, писк в ушах, он смог поднять себя на колени, а потом на ноги. Качаясь из стороны в сторону он уже готов броситься в объятия погибели, лишь бы не ощущать это всё.

«Слова», – гром посторонней мысли, как тогда при битве с Люцием, разорвал всё. – «Вспомни их!»