Должники

Они шли по вечерней заснеженной улице к троллейбусной остановке. Падавший снег серебрился в фонарном свете. Было морозно. Дышалось легко. Хотелось в детство – лепить снежную бабу с морковным носом, бросаться снежками, ловить языком снежинки.

-- Нет, поеду. Поздно уже. Илья, наверное, заждался.

-- Новый год с кем встречать будешь? Одна?

-- С сыном.

-- А я подумаю, -- опять напустила туману Хоменко. – Посмотрю.

До нового года оставалась неделя. Старый собирались провожать всем коллективом, слухов по этому поводу было много. Говорили, что главный сочиняет новогодний сценарий, что Снегурочкой будет Хоменко, а дедом Морозом, вроде, сам Анатолий Федорович. Некоторые «знатоки» утверждали, что состоится даже концерт. Никто толком ничего не знал, но все предвкушали нечто яркое, необычное. В планы Ареновой эта вечеринка никак не входила.

Двадцать восьмого регистратора вызвал к себе в кабинет главный врач.

-- Проходите, присаживайтесь.

-- Спасибо. Я постою. В регистратуре никого нет. Боюсь, очередь соберется.

Анатолий Федорович удивленно приподнял брови, но ничего не сказал. Поднялся из рабочего кресла предшественника и стал напротив, опершись о край стола.

-- Что ж, тогда на пару постоим. Я не привык сидеть в присутствии женщины, даже если это моя подчиненная, -- в его голосе не было и намека на шутку. -- Аренова Антонина… простите, отчество подзабыл.

-- Романовна.

-- Так вот, Антонина Романовна, -- кивком указал на стол, -- здесь – список сотрудников, э-э-э, с  перечислением обязанностей каждого на нашем общем новогоднем празднике. Вашей фамилии почему-то нет. Не просветите меня, почему?

-- Я не могу.

-- Что ж, причина достаточно веская. Но не кажется ли вам, Антонина Романовна, что если человек активно реализует на работе свой умственный потенциал, то вполне логично ожидать от него и душевного участия в делах коллектива?

-- Вы хотите сказать, что если я или кто-то другой, неважно, добросовестно выполняет свои рабочие обязанности, то в угоду коллективу должен отказываться от личной жизни?

-- Зачем же так прямолинейно, я бы даже сказал, примитивно трактовать подобные мысли? Просто, на мой взгляд, не стоит излишне формально подходить к работе – вот и все.  Вообще, я убежден, что совместный отдых и совместная деятельность неразрывны. И качество одного процесса, безусловно, влияет на качество другого. Так что, дорогая Антонина Романовна, не стоит  жадничать на время и эмоции. Первое, как известно, категория объективная, мы, увы, повлиять на сей факт не в силах. Что же касается второго… Меня очень трудно уверить в эмоциональной недоразвитости творческих людей. Напротив, я убежден: любой вид творчества только тогда  доставляет радость другим, когда его создатель сам переполнен эмоциями. Ведь, согласитесь, далеко не каждого привлекает искусство, это – удел тех, кто готов  публично обнажить свою душу. И неважно, кто – музыкант, писатель, художник. Всех этих людей объединяет потребность делиться своими ощущениями, чувствами, мыслями.  Почему же вы против?

-- Не поняла?

-- Ведь вы же не всю жизнь занимались наведением порядка в регистратуре? Разве не так?

-- Все, чем я занималась когда-то, осталось в прошлом. Сейчас я раздаю амбулаторные карты, а не эмоции. Вряд ли это имеет отношение к творчеству, о котором вы говорите.

Главный врач от души рассмеялся.