Дом Безгласия

– Полагаю, вы слышали о записке, оставленной у трупа?

Оглядываясь назад, я понимаю, что ее поведение и вопросы были не чем иным, как манипуляцией, попыткой застигнуть отца врасплох, однако подействовали они на меня. Я почувствовал головокружение и был вынужден сесть.

– Разумеется, я слышал об этой чертовой записке.

Толивер кивнула и что-то записала в блокноте. Я ее почти не видел. Перед глазами замелькали яркие точки, к горлу подкатила тошнота. Я ничего не знал о записке и уж точно не знал, что тело нашли. На койке, где спал Алехандро, обнаружили только кровь. Море крови.

Сообразив, что ее жесткий метод не сработал, Толивер заметно смягчилась и со вздохом отложила в сторону блокнот.

– Простите. К сожалению, я не… я не подумала, что вы примете это так близко к сердцу… Ведь убили не вашего сына.

Я почти физически ощутил, как напрягся отец, – словно мой дух на мгновение вселился в его тело.

– Вы напрашиваетесь на то, чтобы я вышвырнул вас из своего дома? – Его голос звучал угрожающе спокойно.

– Нет, сэр. Я… простите. – Она помедлила. – Могу я сказать вам кое-что конфиденциально? Я абсолютно честна с вами. Вы уважаемый в городе человек. Не то что сын мэра, уж я-то знаю. – Снова неловкая пауза. – Только не выдавайте меня.

Отец открыто рассмеялся ей в лицо. Я подумал, что этой Уэнди Толивер пальца в рот не клади.

– Что вы хотели этим сказать? – спросил отец.

Репортерша встала и повернулась к нему лицом. Раскрытый блокнот так и лежал на ступеньке.

– Мистер Плайер, меня задела за живое эта история. Если говорить откровенно, я разрываюсь на части. Какая-то часть меня испытывает душевный подъем – я загорелась идеей расследовать дело. Такой шанс выпадает раз в жизни. Но другая часть меня пребывает в постоянном страхе. Мне не хотелось приходить к вам и причинять страдания. Не желаю копаться в дерьме, от этого будет только хуже. И я боюсь, что вот опубликую статью, а проклятый монстр придет и за мной. Однако я с детства мечтала о журналистике, и вот он, мой шанс. Я не могу его упустить. Вы понимаете?

Похоже, мисс Толивер несколько переигрывает с клятвами. Я поерзал на пятой точке, поджал ноги, затем подался вперед и оперся локтем на колено, уже не переживая, что меня могут заметить, – любопытство пересилило все, даже головокружение.

– Уэнди, давайте лучше присядем, – предложил отец. – Ваша откровенность может завести слишком далеко.

Мисс Толивер покраснела и покорно кивнула, а потом подхватила блокнот и направилась к пластиковому стулу, на который жестом указывал отец. Пока они располагались на веранде, словно пожилые супруги, решившие неспешно выпить чаю со льдом, я прыжком сдвинулся еще на пару дюймов и продолжил за ними шпионить.

Отец закинул ногу на ногу и посмотрел мисс Толивер в глаза.

– Послушайте, я понимаю, что вы просто получили задание в редакции. Важное задание. Черт, да чем больше люди узнают об убийце и о его черных делах, тем лучше. Верно я говорю? Люди будут начеку, будут более внимательны, чтобы защитить своих близких. Опубликуйте его фотографию на первых полосах газет! Я помогу вам. Обещаю. Однако моему сыну шестнадцать, и он должен остаться в стороне. Это не обсуждается. Полагаю, мы друг друга поняли? Он несовершеннолетний, и я не разрешу вам говорить с ним или писать о нем что бы то ни было. Вот мое единственное условие.

Мисс Толивер закивала, мотая головой вверх-вниз, словно на пружине.

– Конечно. Я понимаю. Мы опустим все моменты, касающиеся Дэвида. Проблем не будет.

Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, какую информацию невольно выдал отец. Репортерша с ходу спросила о прикрепленной к телу записке, а теперь отец дал понять, что всякое упоминание в ее статье о Дэвиде Плайере – то есть обо мне – запрещено. Если пережитый ужас не понизил мой ай-кью, это означает, что записка имеет какое-то отношение ко мне, то есть, вероятно, Коротышка исполнил свою угрозу и объявил публично, что я умолял его сохранить мне жизнь и взамен убить Алехандро.

– Тогда начнем. – Мисс Толивер занесла ручку над блокнотом. – Вы могли бы изложить свою версию событий той ночи после «Лисьей охоты»?

– Свою версию? – переспросил отец. – В каком смысле?

«Тьфу, папа, ты опять?» – подумал я сквозь туман в голове. Отец, кажется, решительно настроен испортить карьеру этой женщине. Возможно, надеется, что она больше не придет и не станет выпытывать новые подробности.

– Не ищите никакого подтекста. – Она и не думала занимать оборонительную позицию. – Возможно, неудачный выбор слов. Просто мне хотелось бы осветить с разных точек зрения события, которые предшествовали исчезновению Алехандро Мондези. Вплоть до того момента, когда обнаружили кровь. Если вы не против, предлагаю начать с вашего прибытия на место. Желательно упомянуть как можно больше деталей.

– Что ж, подход довольно разумный.