Дом бьющихся сердец

Улыбка, появляющаяся на его лице от моего вороньего языка, напоминает солнце, поднимающееся из-за горизонта и озаряющее мир своим светом.

– Какая отрада слышать, как ты говоришь на моем языке. – Он утыкается носом мне в шею, и – святой Котел! – у меня кости превращаются в желе. – Можешь сказать что-нибудь еще?

– Могу.

Я говорю. И хотя произношение корявое, а структура предложения по-прежнему оставляет желать лучшего, он улыбается с такой гордостью, что в сердце разливается тепло.

– Обязательно поговори по-вороньи с отцом, когда он вернется.

– Чтобы отвлечь от попыток тебя убить?

– Ты прочитала мои мысли, птичка!

– Вообще-то не прочитала.

– А хочешь прочитать?

– Хотят ли змеи плавать?

Медленно улыбнувшись, он опускает ментальные стены, и я заглядываю в его сознание. И что я там вижу! Все его мысли связаны с нашими раздетыми и переплетающимися телами.

Румянец вспыхивает на щеках, когда я выныриваю из его мыслей, и усиливается, когда осознаю, что все еще сижу у него на коленях. Пытаюсь соскользнуть, но его рука обхватывает меня, удерживая на месте.

Позволь подержать тебя еще немного, Биокин. Ты не представляешь, как долго я ждал возможности к тебе прикоснуться, – мысленно говорит он, одновременно водя ладонью по моему позвоночнику вверх и вниз.

Хотя я перестаю отодвигаться, тем самым соглашаясь на ласки, совесть бранит из-за нескромного поведения. Если бы нонна меня сейчас видела, заостренные кончики ее ушей от стыда алели бы красным пламенем.

– Ты много раз ко мне прикасался, – замечаю я.

– Не в таком виде, – вздыхает он и добавляет: – Скоро придется вылезти из бассейна и вернуться к реальной жизни.

– Как теперь будет выглядеть реальная жизнь?

Лоркан Рибио приближает лицо к моему.

– Вот так, птичка.

Он до боли меня обхватывает, преодолевает разделяющее нас расстояние и соединяет наши губы.

Как человек под действием мочи спрайта, я перехожу от потрясения к экстазу за одно мгновение. И… зачем я сейчас думаю о спрайтах и моче?!

Лор усмехается мне в губы, как всегда, уловив мои мысли.

Уже дважды ты упомянула мочу спрайта.

Клянусь, я никогда ее не пробовала. – Я прикусываю его губу.

Лор шипит, и я отстраняюсь, однако он запускает пальцы мне в волосы и вновь притягивает мой рот к своему.

Если когда-нибудь решишь попробовать, только при мне.

Я кладу ладонь ему на затылок, ощущая перекатывающиеся сухожилия под кончиками пальцев.

Странная просьба, но ладно.

Я не допущу, чтобы ты была под кайфом рядом с другими. – Он притягивает меня ближе, вызывая новую волну тепла в той части тела, которая несколько успокоилась и подостыла.

Подумать только, а я не хотела с ним разговаривать…

Он целует меня в подбородок, обхватывает губами мочку уха, затем хрипло произносит:

– Фэллон Бэннок, ты не способна молчать в моем присутствии.

Я закатываю глаза. Тут он вновь начинает двигать ногой, и с губ срывается стон. Боги! Кто бы мог подумать, что нога может быть такой… такой…

Эротичной? – подсказывает Лор.

Многофункциональной.

Его нежное фырканье вызывает у меня улыбку и наполняет грудь теплом. Он откидывается назад, его веселье преобразуется в нечто другое… в нечто, похожее на упоение. Я раздвигаю колени, и одно натыкается на то, что я ранее приняла за инородный предмет. Как можно спутать что-то настолько жесткое и толстое с угрем?

Его глаза искрятся, затем блестят, когда он продолжает двигать меня вверх и вниз по своему бедру. С каждым движением мозг все больше разжижается, а органы перестраиваются внутри размягченного тела, сердце опускается в то место между ног, которое Лор мучает таким сладостным образом. На мгновение задерживаю дыхание, прежде чем выдохнуть.

Хотя мы сидим в каменном гроте, наполненном паром, кажется, будто мы сливаемся воедино под звездным небом. От нарастающего жара я выгибаюсь и запрокидываю голову. Никогда в жизни я еще не испытывала ничего подобного. Боги! Если бы испытывала, то проводила бы больше времени в постели, с рукой между ног или чьим-нибудь коленом.

Лор рычит.

Биокин, отныне между твоих ног будут только мои колени, руки или лицо. Понятно?

Щеки вспыхивают так же пламенно, как и моя плоть. Его лицо?

Да, лицо. – Его пальцы мнут мою кожу – наиприятнейшим образом, – когда он прижимает меня к себе. – Мой нос. Мой язык.

Я втягиваю воздух через стиснутые губы, когда он использует этот самый язык для того, чтобы провести линию от моей ключицы до подбородка.

Морриган, как я завидую собственному бедру. – Он вновь покрывает поцелуями мою шею, идеальный нос скользит по моей влажной коже.