Дом, где тебя ждут

Таня вспомнила, как в тридцать третьем году они с мамой и крошечной Варей ходили смотреть на посадку виноградной лозы. Одна из работниц – смешливая девушка – неожиданно подбежала к Вариной коляске и крепко поцеловала ее в тугую, теплую щечку.

А в следующем году, по осени, в виноградниках прошел веселый праздник с музыкой и танцами. Он стал ежегодным, и, если бы ни война, они вдоволь наплясались бы среди беспечной толпы.

Подумав о войне, Таня метнула негодующий взгляд на Эккеля, который шел с видом хозяина Парижа. Никогда ему не пройти так уверенно по российским улицам. Никогда! Стрелять будут из каждого окна, из каждого подвала, из каждой щели.

* * *

По мере приближения к метро толпа становилась гуще. Стараясь вклиниваться между людьми, Таня ныряла то под один зонтик, то под другой, едва успевая извиняться за свое нахальство. Несколько раз ей показалось, что она сумела ускользнуть от преследования, но Эккель шел сзади как приклеенный.

На спуске в туннель у нее подвернулся каблук. Нелепо взмахнув руками, Таня потеряла равновесие, но ее тотчас подхватила крепкая мужская рука.

– Не бойтесь, мадам Горн, обопритесь на меня. Я рядом.

С тем же успехом Эккель мог бы предложить опереться на гремучую змею.

– Благодарю, я сама.

Она подумала, что если собрать все слова, которые сегодня были сказаны Эккелю, то получилась бы вполне содержательная беседа. Постоянно держась рядом, он вынуждал ее отвечать на свои реплики, втягивая в разговор. Что ж, в уме ему не откажешь.

Тусклое освещение в метро едва позволяло разглядеть лица людей, мелькающих навстречу. Повернувшись боком, по ступенькам ковылял старик с палочкой. Молодая мама отчаянно дергала за руку упрямца лет пяти, который ни в какую не желал передвигаться самостоятельно. Две девушки шли под ручку, перегородив собой проход, и без того узкий. Тесное, запутанное парижское метро Таня не любила, к тому же под землей ей постоянно становилось душно и хотелось поскорее выбраться на поверхность.

Стараясь оторваться от «хвоста», Таня решила ехать наугад, выбирая ту платформу, на которой больше народа. Похоже, что здесь стояли рабочие с какой-то фабрики, потому что перрон занимали мужчины в скромной одежде, подобранной по принципу прочности и практичности. Спиной она чувствовала на себе их взгляды.

Влиться в их круг не удавалось, потому что при виде Эккеля в гитлеровской форме толпа раздвигалась, высвобождая пространство.

Обреченно подумалось, что сейчас подойдет поезд, и все, она в ловушке до следующей станции. Господи, что же делать?

Спасителем оказался невзрачный паренек в суконной серой куртке. Он возник посреди толпы, словно вынырнул из глубины станции, густо запруженной пассажирами. Поймав ее взгляд, он широко ухмыльнулся и вдруг вскинул вверх руку:

– Таня! Я жду тебя уже целый час! Я боюсь, что пропадут билеты в кино.

Сперва Таня подумала, что ослышалась, но паренек прибился к ней вплотную и весело подмигнул, как старой знакомой.

– Таня, нам пора.

На Эккеля он подчеркнуто не обращал внимания.

Тот стоял несколько отстраненно, не спуская с Тани прозрачно-голубых глаз. Дальнейшие действия показались ей дурной сценой из шпионского романа, потому что паренек потянул ее за руку, увлекая в конец перрона. Юркий и ловкий, он ящерицей проскальзывал между людьми, успевая отпускать на ходу соленые шуточки. Вместе с ним Таня обогнула толстуху в черном пальто, так что та оказалась между ними и Эккелем. Потом кстати подвернулся мужчина с ящиком инструментов. Несколько ступенек лестницы вверх они пробежали на одном дыхании навстречу общему движению.

– Быстрей, сюда! Тише, не разговаривайте.

Паренек втолкнул Таню в какую-то узкую дверь, за которой ее ждала полная темнота.

В ноздри ударил резкий запах машинного масла и затхлых тряпок. Казалось, что время резко отбросило ее в железный ящик на судне, уплывавшем из России. К горлу подкатила удушливая волна ужаса. Таня почувствовала, как на лбу выступили капельки пота, а шелковый шарф сдавил шею железным обручем.

Чтобы превозмочь неконтролируемый страх, она несколько раз глубоко вздохнула, захватывая ртом теплый воздух. Голова кружилась.

Несколько минут показались вечностью, прежде чем паренек приоткрыл дверь и выглянул в щелку:

– Кажется, чисто. Пошли.

Задышать нормально Таня смогла только на улице, оказавшись под сенью старого дерева с облетевшей листвой. Она оперлась рукой на корявый ствол, чувствуя, как возвращаются силы, посмотрела на паренька, который сосредоточенно счищал с куртки грязь.

– Ты кто такой? Откуда меня знаешь?

Его рот растянулся в улыбке, показав белые зубы, не уступающие лучшему жемчугу:

– Меня месье Пьер послал. Он видел, как за тобой этот бош потащился. Мы с ним как раз шли к… – он резко замолчал и перевел разговор: – Меня, кстати, Жан зовут.

«Милый Ангел Хранитель, месье Пьер, – подумала Таня, – что бы я без него делала?»

Она посмотрела на Жана:

– Ты знаком с месье Пьером?

– Конечно знаком, раз он меня попросил тебе помочь. Мы с ним соседи по дому. У него каморка, и у нас с мамашей каморка.