Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

– В течение долгих периодов, когда жизнь была щедра к Реджани, она не проявляла никаких признаков беспокойства, – отметил Самек. – Но как только этот механизм дал сбой, ее чувства и поведение вышли далеко за рамки приемлемых стандартов, и проявились признаки беспокойства. Патриция Реджани не может недооценивать серьезность того, что она сделала: убийство из-за того, что кто-то не уважал ее желания, не реализовывал ее амбиции или не оправдал ее ожиданий.

Маурицио Гуччи умер за то, что у него было – свое имя и состояние, – а не за то, кем был он сам.

Вернувшись в гостиную с розовыми стенами в квартире на Корсо Венеция, Сильвана раскачивалась взад и вперед на мягком диване перед масляным портретом Патриции во всю стену, чьи карие глаза с поволокой смотрели поверх головы ее матери.

– Двадцать девять лет, двадцать девять лет, – повторяла Сильвана снова и снова, как будто повторение слов могло каким-то образом нейтрализовать их значение. Аллегра обняла бабушку, чтобы утешить ее, а затем позвонила Алессандре в Лугано, чтобы сообщить ей новости. После того как она повесила трубку, телефон постоянно звонил, и друзья, родственники и социальный работник Патриции из Сан-Витторе звонили им, чтобы утешить их.

– Я не буду ждать 29 лет, у меня нет столько времени, – решительно сказала Сильвана, снова обнимая Аллегру. – Хватит плакать. Завтра утром в 9:30 мы должны ехать к Патриции. Мы должны вытащить ее.

На той неделе, когда Патриция была осуждена, магазины «Гуччи» по всему миру выставили в витринах блестящую пару наручников из серебра 925-й пробы, хотя пресс-секретарь заверяла звонивших, что это было «совпадением».

Глава 19. Поглощение

Доменико де Соле только что улегся в постель вместе с женой Элеонорой в Найтсбриджском таунхаусе, чтобы вздремнуть до полудня после ночного трансатлантического перелета из Нью-Йорка в Лондон. Было утро среды, 6 января 1999 года, и они только что вернулись с лыжных каникул в Колорадо с двумя дочерьми-подростками.

Прошлой осенью де Соле и Форд переместили корпоративные офисы «Гуччи» в Лондон, хотя производственные мощности компании по-прежнему оставались в Скандиччи, а юридический штаб группы – в Амстердаме. Этот шаг был сделан через пять лет после того, как Билл Фланц закрыл Сан-Феделе и перевел штаб-квартиру «Гуччи» во Флоренцию, заявив, что важно соединить голову компании с ее сердцем. Но за пять лет многое произошло, и де Соле и Форд считали, что этот шаг пойдет компании на пользу. Штаб-квартира в Лондоне помогла бы нанимать лучших менеджеров со всего света – найти квалифицированных людей, желающих переехать во Флоренцию, было сложнее. Кроме того, Форд сам хотел переехать в Лондон – процветающий и модный мегаполис, средоточие новых трендов. Хотя Париж всегда был роскошным, он не находил этот город гостеприимным.

– Я хотел жить там, где мог бы говорить на родном языке! – признавался он.

Жена де Соле, Элеонора, была в восторге. Ей очень хотелось уехать из Флоренции. Поначалу переезд в Лондон вызвал некоторое беспокойство и разногласия внутри фирмы, но все быстро улеглось. Де Соле часто ездил во Флоренцию, где у него был офис. Этот шаг также позволил Форду объединить свой творческий коллектив в Лондоне. Раньше он и его помощники курсировали между Флоренцией и Парижем, что было неудобно и неэффективно. Форд заказал оборудование для видеоконференций, установленное в нескольких его домах и в главных офисах «Гуччи», а также в разных точках земного шара, чтобы он мог проводить совещания по рабочим вопросам, где бы ни находился. Хотя он признал, что оборудование стоило дорого, но он был убежден, что все окупится за счет экономии времени, энергии и затрат на поездки.

В то утро де Соле хотел немного поспать перед тем, как отправиться в офис, что было ему несвойственно. Офис был в арендованных помещениях на Графтон-стрит, в нескольких шагах от магазина «Гуччи» на Олд-Бонд-стрит. Де Соле ожидал, что этот день пройдет тихо, особенно с учетом того, что предприятия в Италии закрыты в связи с Крещением. Впервые с июня прошлого года, когда конкурирующая компания «Прада» объявила о покупке 9,5 процента акций «Гуччи» – крупнейшей доли, принадлежащей одному акционеру, – де Соле почувствовал себя расслабленным. «Прада», по-видимому, прекратила покупать пакеты акций меньше десяти процентов, и ее представитель голосовал вместе с руководством на последнем собрании акционеров. Де Соле думал, что с «Гуччи» все в порядке.

«Прада» потрясла индустрию моды и ошеломила де Соле, когда тем летом впервые объявила о приобретении доли в «Гуччи». Некоторые думали, что «Прада», компания меньших, чем «Гуччи», масштабов и не имеющая опыта поглощений, могла бы стать авангардом более крупной группы. Но поскольку прошли месяцы и ничего не происходило, де Соле рассудил, что у «Прада» не было ни финансов, ни союзников, необходимых для поглощения «Гуччи», которую на тот момент оценивали более чем в три миллиарда долларов.