Дом костей

– Только… он родился больным. Не таким сильным, как дочь. Она появилась на свет с криком, идущим из самих легких, в то время как мальчик только слабо хныкнул. Тихо, как в могиле. Он даже не открыл глаза. Целительница покачала головой. Намекая, что он недолго пробудет в этом мире. Сама Равенна потеряла слишком много крови. Несмотря на это, она мне велела: отдать ее дочь в Дом Костей, назвать ее Рен. Для некромантов птицы считаются священными животными, олицетворяющими душу. И последнее, – подарить девочке кольцо, чтобы она знала о своем наследии. Затем мы привязали умирающего ребенка к груди Равенны, а ее, все еще истекающую кровью, посадили на лошадь. Она ускакала в сторону Одержимых земель, – к колодцу, я полагаю, – и ни разу не оглянулась.

Рен тихонько шмыгнула носом. Она не могла отвести глаз от своего отца… от Вэнса, который смотрел в пол.

– Так должна ли я была рассказать все это? Каждую кровавую, ужасную деталь? Или следовало придать ей блеск… точно так же, как мы поступили с Локком? Я… – Одиль громко сглотнула. – Я хотела, чтобы ребенок рос в любви, поэтому не рассказала тебе ни о Локке, ни о наследии некромантов. Рен считалась костоломом, так что никому не нужно было об этом знать. Я подозревала, что сын не выживет, поэтому умолчала о нем. Если честно, Вэнс, я пыталась уберечь тебя от боли. Шли годы, и я думала, что приняла правильное решение… пока до меня не дошли слухи о Королеве трупов, правящей на Одержимых землях. Поэтому я отправила гонца передать новости, кольцо и все то, что Равенна рассказала мне о своем происхождении. Я ничего не слышала о мальчике, поэтому не стала о нем упоминать. Как и Локка. Ты же знаешь, упоминание о нем причиняет боль нам обоим. К тому же, возможно, слова Равенны были ложью. Во всяком случае, так я пыталась себя успокоить.

Вэнс зарылся руками в волосы. Рен никогда не видела его таким потрясенным. Сожаление – вот что она разглядела на его лице. Сожаление длиной в семнадцать лет.

– Так изменила бы правда хоть что-нибудь? – тихо спросила Одиль. Она говорила искренне, как будто действительно хотела услышать ответ. – Даже не зная всего этого, посмотри, как ты позволил своей матери обращаться с ней. Как сам вел себя с ней. Что, если бы ты заподозрил, что она не твоя дочь?

– Какая-то часть меня всегда сомневалась… – хрипло произнес Вэнс, подняв голову. – Она так похожа на Локка, когда злится. Или когда взволнована. Что-то в ее глазах… – Он прочистил горло. – Не надо судить меня, Одиль. Ты замарала руки не меньше моего.

– Я сделала то, что мне приказали, – возмутилась она. – Я всегда только это и делала. Когда Локк убил сотни людей, ты приказал мне держать рот на замке, следовать твоим указаниям. Так я и поступила. Когда та женщина явилась сюда беременная, я позаботилась о ней, как ты и приказал. И семнадцать лет спустя, когда ты послал эту девочку ко мне, словно ягненка на заклание, я не ослушалась твоего приказа и сделала так, чтобы она оказалась по другую сторону Стены.

– Нет, – выдохнула Рен мягкое, едва ли не беззвучно полное боли слово. Все, что она слышала до сих пор, слилось в одну ужасную правду.

– И что с того? – рявкнул Вэнс, и эти слова разбили вдребезги ту веру, которая еще теплилась в Рен. – Я пытался обеспечить моему Дому достойное будущее… это пошло бы на пользу вам обеим. Без врага к востоку от Стены, без нежити, стоящей на пороге, мы занимаем во Владениях шаткое положение. Вместо того чтобы снова кануть в безвестность, мы просто даем нашим врагам инструменты, необходимые для того, чтобы они сами вырыли себе могилы.

– Так они восстанут и снова нападут на Дом Костей? – спросила Одиль, презрительно скривив губы.

– Раньше же это сработало. Жаль, что я сам до этого не додумался. Рен должна была стать заложницей только для того, чтобы Дом Костей не раскрыл королю планы регента. Я знал, что она не пострадает. Она и раньше попадала в передряги. Она сильная. Выносливая.

– Вне зависимости от того, чья кровь течет в ее венах, она твой ребенок и ты несешь за нее ответственность.

– Так я ее и воспитал. Она знает, как важно чтить наш Дом. Как важно обеспечить его будущее. Рен и станет его будущим… вне зависимости от того, чья кровь течет в ее венах.

Эти слова должны были утешить, но они вызвали у Рен тошноту. Что лучше – быть дочерью убийцы или дочерью труса?

– И какую цену ты заставишь ее заплатить в следующий раз? Что еще ей придется сделать?

Вэнс отвел взгляд:

– Возможно, пришла пора ей познакомиться с матерью.

– Да ты шутишь.

– Серьезнее некуда. Я не знал, что в этом замешана Равенна. Из рассказа Рен следует, что именно она попросила регента похитить ее, чтобы тем самым скрепить их сделку. Ей нужна Рен. Это может сыграть мне на руку. Думаю, вместе с Рен мы сможем заставить ее передумать. Образумиться. Взамен я предложу ей Дом и статус.

– Ты хочешь сделать ее своей женой? – недоверчиво уточнила Одиль. – Ты рассуждаешь как дурак. Не каждого можно подкупить титулом.