Дом на отшибе

Теперь выдохнул уже Бен, а фрау Кляйн, выспросив подробнее о его самочувствии и убедившись, что он в порядке, все-таки подняла мучавший ее вопрос.

– Я думаю, у меня есть чем занять завтра эту группу, – с широкой улыбкой произнес Бен, давно уже желавший опробовать новый маршрут на сильных туристах. Там хоть и не было восхождения к снежнику, зато нагрузка не сильно уступала, а также и виды. Он собирался провести их по склону и невысокому бесснежному перевалу к одному из наиболее любимых им озер. – Обещаю позаботиться о том, чтобы они остались довольны и совершенно без сил!

– Я несказанно рада это слышать, – кивнула его начальница, – но ты уверен, что после вчерашних событий ты в состоянии вести сложный маршрут?

– Если вы сегодня даете мне выходной восстановиться, то не вижу проблем. Вон и Пиджен уже рвется в бой, – продолжая улыбаться, кивнул на дверь Бен, но потом немного посерьезнел, – и новые веревки…

– Само собой, само собой. – Фрау Кляйн с облегчением сделала пометку в плане. – Иди отдыхай, выходной оплачиваемый. И, если надо, покажись, пожалуйста, врачу. Компания покроет расходы. Веревки возьмешь на складе.

Когда Бен вышел, Берта Кляйн с облегченным вздохом опустилась на стул и, наконец, принялась за кофе и заботливо добытую Флоранс выпечку.

* * *

Наступило обеденное время. В этих краях не было продолжительного дневного отдыха, как в более южных странах, которые Кэт удалось посетить за время путешествий, но час или даже два обеденного перерыва уважались. Поэтому, зная, что сейчас ее не побеспокоят, ведьма ушла в сад и занялась одной из дальних грядок. Посадки хорошо сочетаемых друг с другом растений вперемешку и мульчирование не могли полностью избавить изобретательного садовода от периодической прополки, а также полива, обрезки, прореживания и прочих обычных огородных развлечений. В спокойных монотонных занятиях с землей Кэт находила способ поразмыслить о том о сем, вспомнить что-то давно ушедшее в глубину памяти, но, возможно, именно теперь нужное.

Пропалывая и прореживая морковку, откладывая в корзинку эти маленькие тоненькие оранжевые корешки с роскошной резной ботвой, Кэт вспоминала, как они с подругами – три молодые, только что завершившие обучение ведьмы, – с узелками и посохами шагали вдоль широкой грунтовой дороги где-то среди залитых солнцем холмов, утыканных небольшими фермами. Поскольку денег за работу в этот год им просить было нельзя, передвигались они в основном на попутках. Их брали охотно. Поначалу среди подруг существовала договоренность выходить по очереди на трассу с поднятым вверх большим пальцем – символом попутной дороги и бесплатного проезда, и, разумеется, веселой улыбкой, в то время как две другие просто сидят рядом, отдыхая. Довольно быстро девушки заметили некоторую тенденцию в том, кто подбирал их, в зависимости от того, которая из трех ведьм стопила. Когда на трассу выходила Виктория, как правило, долго машины ждать не приходилось. И потом, когда они уже ехали, девушка умела подобрать правильную тему для разговора практически с любым водителем вне зависимости от пола или возраста. Обаяние черноволосой ведьмочки действовало безотказно, хотя она довольно ломано говорила на неродных языках, умея придавать особый шарм даже своим недостаткам.

Когда наступала очередь Элайзы, можно было утверждать наверняка, что в остановившейся машине будет какое-нибудь животное. Это могла быть корзинка с котятами или не в меру общительный лабрадор. А однажды подруги ехали в открытом фургоне с целой отарой овец, с большим удовольствием гладя их пушистые курчавые бока. Элайза была светло-рыжая веснушчатая девушка более обильных форм, нежели ее подруги. Бабушка Кэт, называвшая внучку тощей глистой, скорее всего, сказала бы, что женщины именно такой комплекции, как Элайза, считались красавицами в годы ее молодости. Добродушная, но далеко не глупая, рыжеволосая ведьма умела вовремя пропустить мимо ушей колкие замечания Виктории, но, если считала нужным, могла не менее язвительно ей ответить. В такие моменты Кэт приходилось становиться нейтральной стороной и призывать подруг к миру.

Кэт, самая незаметная из троицы, выходя на трассу, оказывалась не слишком удачлива или же привлекала странные попутки. Ее водители были, как правило, молчаливы, а если и начинали говорить, рассказывали не очень веселые истории, часто связанные с тяжелыми болезнями или даже смертью близких. После того, как Кэт однажды остановила фургончик похоронной конторы, хотя и без клиента, подруги предпочли реже прибегать к ее помощи, чередуясь только между собой.