Дом на Уотч-Хилл

«Но ты же творишь не магию, — сказала я. — Это картины».

«Помнишь Тильду Шомбер, которая не могла забеременеть и отчаянно хотела обзавестись детьми? Когда она заказала у меня картину, я вплела в неё заклинание фертильности, — сказала Эсте, улыбаясь. — Это была чуть ли не самая мощная магия из всего, что я творила. Я обожаю Тилли и вложила в картину всё своё сердце».

У меня побежали мурашки. «Теперь у неё трое детей».

«Она потрясающая мама. Если кто-то, имеющий проблемы со здоровьем, заказывает картину — например, док Филдс с его больной печенью — я вкладываю в неё целительное заклинание. Поэтому мои картины — это всегда два в одном: сама картина, которую видно при свете дня, и та, что светится ночью, состоящая из люминесцентной краски, в которую я вплетаю магию».

Тихим голосом я произнесла: «Ты могла исцелить мою мать?»

Её глаза потемнели. «Ни единого шанса. Ничто не могло исцелить Джоанну Грей».

«Почему нет?»

Она вздохнула. «Сложный вопрос. Давай разберёмся с этим позже».

Позже. Я приняла отсрочку, моя голова шла кругом.

«Какова моя сила? Что я за ведьма?» Она описывала сакральных ведьм, черепных ведьм, сердечных ведьм, ремесленных или ручных ведьм. Были стихийные: огненные, водные, воздушные и почвенные ведьмы. И более тёмные: ведьмы войн, чумы, мора и смерти. Куда относилась я?

Она уставилась на меня обеспокоенным взглядом, затем тихо сказала: «Я не знаю».

— Супер, — пробормотала я теперь, приглаживая платье, напрягая ногу и отрешённо восхищаясь линией моей лодыжки, когда я была обута в туфли на высоком каблуке. Я редко чувствовала себя красивой; в моей жизни не было на это времени. Но сегодня я ощущала себя именно такой.

«Твоя сила проявит себя, — сказала мне Эсте. — Увидев то, что проявится, мы поймём, какая ты. Высококровные Королевские ведьмы часто обладают несколькими талантами, иногда двумя или даже тремя аспектами».

— То есть, я могу быть ведьмой смерти и ведьмой войны. Очаровательно, — прорычала я, отталкиваясь от постели. — А может, чума плюс мор. Зашибись, бл*дь.

Я мысленно сгребла весь этот бардак и затолкала в коробку. Эсте также попросила меня представить себя на месте девятилетней Эсте, которой угрожали обе наши мамы. Спросила, была бы я сама готова пойти против Джоанны и Далии в таком возрасте.

«Нет, — устало ответила я. — Я понимаю».