Дом Ротшильдов. Мировые банкиры, 1849–1999

Как явствует из текста письма, первой мыслью Родса было, что, построив собственные железнодорожные ветки, ведущие на юг, буры, в силу своего положения, смогут диктовать условия золотым приискам. Натти, очевидно, хотел его успокоить, но, как признался он сам, «мы не можем диктовать правительству, какой тариф им взимать, когда линия будет достроена». Как показал Чепмен, буры не собирались терпеть запугивания со стороны своих новых банкиров. Получив из Нью-Корта рутинное предостережение, что предоставленные деньги «должны быть использованы с величайшей осторожностью и экономией» и что «все расходы… будут подвергнуты строгому и пристальному контролю», Претория пылко ответила, что «не допустит никакого контроля, что правительство до того, как будут изготовлены чертежи, не может утверждать, на какие цели будут потрачены деньги, и, более того, правительство не может согласиться на то, что оставшиеся деньги будут размещены у вас, пока не возникнет такой необходимости». Поэтому успех облигаций Трансвааля на лондонском рынке стал ударом для Родса. Условием выпуска облигаций был мир между Капской провинцией и бурами, несмотря на то что к концу 1895 г. в Кейптауне уже строили планы сбросить правительство Крюгера именем «уитлендеров» (неафриканеров, то есть в основном европейских, главным образом английских поселенцев) в Трансваале[199].

«Рейд Джеймсона» — неудавшаяся попытка набега на Трансваальскую республику, совершенная, по сути, личной армией Родса в Бечуаналенде, — ужаснул Ротшильдов, которые не подозревали о планах переворота. Хотя Родс обсуждал замысел о подстрекательстве к мятежу уитлендеров с Джозефом Чемберленом — он вступил в правительство Солсбери летом 1895 г. и стал министром по делам колоний, — очевидно, Натти он в свои планы не посвящал, а тот, в свою очередь, был не настолько близок к Чемберлену, чтобы ему намекнули о готовящемся рейде (как африканскому корреспонденту «Таймс»). После фиаско «рейда Джеймсона» Натти стремился наладить отношения Лондона и Претории; он приглашал Крюгера в Лондон в таких выражениях, которые едва ли могли откровеннее дезавуировать Джеймсона: «Приняв приглашение без всяких условий, — уверял он Крюгера, — вы получите независимость республики. Мы надеемся, что не будет сделано ничего, что усилило бы положение здешних противников Трансваальского правительства; кроме того, совершенно необходимо предотвратить рост враждебности по отношению к правительству буров, ибо до последнего времени общественное мнение склонялось в вашу пользу, и будет сделано все, чтобы облегчить вам задачу». Гобсон ошибался, когда утверждал, что «финансисты» получили прибыль от эскапады Джеймсона: все произошло наоборот.

Подводные камни официальной империи: Англо-бурская война

Провал «рейда Джеймсона» лишь отсрочил конфликт с бурскими республиками. Альфред Милнер, который в 1897 г. приехал в Южную Африку в качестве верховного комиссара, через год был убежден: установить британский контроль над внешней политикой республик можно лишь военным путем. Он с готовностью взялся защищать гражданские права уитлендеров, и Чемберлен, из соображений партийной дисциплины, счел себя обязанным поддержать его. Они вдвоем обладали значительным влиянием и сумели убедить Натти не размещать второй выпуск Трансваальского займа в ноябре 1898 г.[200] Милнер считал неудобством то, что Ротшильды все же стремились замять ссору с Преторией по неофициальным каналам. В июне 1899 г. Альфред телеграфировал лично Крюгеру в выражениях, которые не могли быть продиктованы министерством по делам колоний, хотя он заранее советовался с Чемберленом: «Ни страна, ни правительство войны не хотят, но никогда нельзя предсказать заранее, что может случиться и на что толкнет правительство общественное мнение… Основная проблема заключается в том, что уитлендеры должны получить прямое и непосредственное представительство в фольксрааде (парламенте), в то время как недостаток предложения вашего превосходительства заключается в том, что все перемены откладываются так надолго, что никак не влияют на нынешнее положение».